Путешествия на Новую Гвинею (Дневники путешествий 1872—1875). Том 1

Мне надо было выбрать «Капала-оран» (главного человека над людьми, которых я хотел взять) и, осмотрев внимательнее физиономии начальников, из которых один по письменному приказанию из Амбоины должен был сопровождать меня на Новую Гвинею, я выбрал того, чья физиономия показалась мне самой красивой и интеллигентной, хотя и довольно плутоватой. Радья Амар, которого я хотел взять с собою, однако же, отговорился тем, что никогда не был на Новой Гвинее, мало знает о ней, а главное тем, что всего несколько месяцев тому назад лишился отца и только что вступил в управление своим островом. Он предлагал, поддерживаемый остальными начальниками, другого, бывшего не раз на Новой Гвинее, именно Сангиля, брата майора Гесира. Мы условились, что я к 5 часам съеду на берег для дальнейших переговоров и для осмотра прау; затем я отпустил их со словами, что мне все надо сегодня же. После сиесты, к 5 часам, я съехал на берег в сопровождении анакоды, Давида и Ахмата; меня встретили майор Гесира, его брат, которого он мне представил, радья Амар и толпа малайцев. Мы осмотрели 3 прау; одно было слишком велико, другое ветхо, третье, хотя было очень невелико, более подходило к моим требованиям. Это был так называемый урумбай, принадлежавший дер. Гесир; майор Гесира соглашался предоставить его в мое распоряжение за вознаграждение, но в том случае, если я возьму с собою его брата. Я посмотрел на Сангиля. Физиономия у него была некрасивая, с хитрым, но не глупым выражением. Предпочитая иметь дело с плутоватыми, но не глупыми людьми, я почти решил сейчас же, что дело с урумбаем может быть улажено, но не сказал этого и отправился к дому майора Гесира. Здесь я собрал всех начальников, объявил, что мне нужно 15 или 16 человек, и предложил, чтобы за известную плату за каждого они выбрали из жителей своих деревень по нескольку человек, желающих сопровождать меня на берег Папуа-Ковиай. Майор Гесира сказал, что я могу располагать пятью из его людей; радья Килу предложил мне взять трех; радья Кильвару — двух; Оран-Кая-Кваус — двух; майор Кильтай — двух; майор Кефинг — трех; итого 17 человек. Я поручил радье Муда-Кильвару, молодому человеку, физиономия которого мне понравилась, сообщить мне, какое количество саго, сушеной рыбы и говядины мне следует взять для прокормления людей, которых будет (считая также моих трех слуг Давида, Иосифа и Ахмата) 19 или 20, в продолжение пяти месяцев. Он обещал дать мне смету к следующему дню. Я объявил майору Гесира, что осмотрю его урумбай на другой день и, простившись с начальниками, вернулся на кутер.

20 февраля. Писал письма в Европу, в Батавию и на Амбоину и вел длинные переговоры об урумбае, людях и провизии для них. Съехал на берег, чтобы осмотреть снова урумбай. Величина каюты мне понравилась, люди мои также нашли, что и для них места было достаточно, что судно подходящее и надежное. Одним его преимуществом было то, что в случае штиля на нем можно было идти на веслах. Урумбай имел две мачты с обыкновенным шлюпочным вооружением. Так как урумбай, вытащенный на берег довольно давно, мог дать течь, то было решено немедленно спустить его на воду. Отправился в дер. Кильвару, на острове того же имени. Был встречен моим новым другом Мохамедом, радьей Муда-Кильвару. Деревня была довольно интересной, но описание ее я откладываю до другого раза. Я узнал, что мне необходимо будет взять около 15 тысяч кусков саго, затем достаточное количество рыбы и сушеной говядины, называемой здесь «турумонги». Я поручил Сангилю, майору Гесира, Мохамеду и моим двум амбоинцам купить, принять, сосчитать провизию, уложить ее в подходящее место на урумбае и все это сделать без промедления. Положено было принять провизию на другой день.

22 февраля. Урумбай подошел к кутеру, и мои люди занялись переноской вещей в мое новое помещение. Я продолжал писать письма, а после сиесты записал имена людей, которых я беру отсюда.

Экипаж урумбая оказался довольно смешанным: между моими слугами были люди из Амбоины, бугисы, но родившиеся на о-вах Серам-Лаут, метисы малайско-папуасского происхождения и двое чистокровных папуасов. Прибыв с урумбая, который утром, отойдя от кутера, бросил якорь на некотором расстоянии от берега, Давид сообщил мне, что было принято 16 250 кусков саго, достаточно сушеной рыбы и говядины, всего на сумму 150 голландских флоринов. Я дал 20 флоринов задатка за урумбай, наем которого на время путешествия на берег Ковиай стоил 50 флоринов, и по 2 флорина каждому человеку, нанятому на 5 месяцев за 10 флоринов.

23 февраля. Кончил письмо в Русское географическое общество и частные письма в Европу и Батавию и, вложив их вместе с остававшимися деньгами в пакет на имя резидента Амбоины, передал его анакоде кутера, прибавив, что я в нем больше не нуждаюсь и что он может вернуться в Амбоину. Сам же, сделав перекличку и убедившись, что все люди налицо, поднял якорь. Около 9 часов прошли мимо Map, красивой деревушки на о. Лодо. К ночи бросили якорь около о. Горам.