Путешествия сэра Джона Мандевиля

Впрочем, как и в первой части, автор не ограничивается одной лишь добросовестной компиляцией своих источников; здесь также имеется ряд любопытных отступлений, являющихся плодом творческой мысли и раздумий автора книги. Одно из наиболее интересных среди них - это (впервые, насколько известно, высказанная в литературе) мысль о возможности совершения кругосветного путешествия (гл.20), та самая, которая 140 лет спустя натолкнула Колумба на идею о достижимости Азии западным морским путем, через Атлантический океан, и привела к открытию Нового Света. (Известно, что "Путешествия Мандевиля" имелись в личной библиотеке Колумба). Оговоримся, что само представление о шарообразности Земли автор заимствовал у Эратосфена через трактат Джона Холируда (он же Иоанн де Сакробоско) "De sphere", но дальнейшее развитие этой идеи и вывод о возможности обогнуть земной шар и вернуться в родные края, постоянно двигаясь в одном направлении, принадлежит, несомненно, ему самому. Так довольно загадочный образ автора "Путешествий..." предстает перед нами еще одной гранью, на этот раз он выступает не в качестве средневекового схоласта, а в качестве предвестника эпохи Великих Географических открытий.

Порой, для придания большей убедительности своим утверждениям, автор "Путешествий...", отступая от отстраненно-повествовательной манеры, ссылается на личный опыт, на то, что было пережито и испытано им самим и чему он был очевидцем, внося тем самым личностный элемент в структуру книги. Таковы эпизоды со службой у султана Египта, о заманчивых предложениях, сделанных ему последним в обмен на отречение от христианства, диалог с султаном о дурных нравах христиан, краткое замечание о службе у императора Китая, рассказ о том, что автор собственными глазами видел источник Вечной молодости на острове Цейлон и даже испил из него, драматический эпизод о проходе через Долину Опасности (по степени нагнетания атмосферы сверхъестественного ужаса его вполне можно отнести к одному из первых литературных экспериментов в жанре "хоррор"), собственноручно выполненных автором астрономических наблюдениях, доказывающих круглую форму Земли, и т.д. В некоторых случаях автор с той же целью - отвести от себя подозрения в вымысле - прибегает к противоположному приему: он прямо говорит о том, что НЕ побывал в таких-то местностях и НЕ видел приписываемых им чудес, а пишет об этом лишь со слов заслуживающих доверия людей (например, в гл.33, где он повествует о Земном Рае, в гл.16 - о Ноевом ковчеге, или в гл.21 - о населенных легендарными монстрами островах на Дальнем Востоке).

Интересно, что, независимо от того, передает ли автор "Путешествий..." подлинный факт или небылицу, он неизменно ассоциирует себя с ними. Хорошим примером его метода является рассказ о мифическом источнике молодости. Он заимствует его из "Письма Пресвитера Иоанна" и вставляет в описание Малабара у Одорико, но добавляет, что сам выпил из этого источника и почувствовал его омолаживающий эффект. А при описании прохода через Долину Опасности, взятой у Одорико, автор "Путешествий..." не только подставляет себя на его место, но и рассказывает, что ему с некоторыми спутниками удалось пройти через эту долину после того, как его пристыдили два францисканских монаха из Ломбардии, которые также находились с ними. Очевидно, что здесь он ссылается на самого Одорико, чтобы предотвратить обвинение в плагиате, давая понять, что они путешествовали вместе. Автору "Путешествий..." настолько удалось ввести в заблуждение читателей, что в XV в. для объяснения столь явного совпадения между обоими повествованиями была выдвинута теория, что это Порденоне заимствовал текст своей книги у "Мандевиля", а не наоборот!