Путешествия в тропики за самоцветами

Карьер, который мы все-таки нашли на вершине холма во влажном тропическом лесу, весь зарос какими-то ползучими кустарниками. С отвесных каменных стен тут и там свисали канаты лиан и гирлянды мокрых ярко-зеленых листьев с довольно неприятными колючками. Из густого ковра зелени, закрывавшей дно и степы карьера, выбивались остроугольные белые глыбы кварца и трудно отличимого от него амблигонита. На них можно было поупражняться нашими молотками. Прочее же было все скрыто под зеленью и подстилавшей ее мелкой дресвой, в которую под влиянием тропического выветривания были превращены все минералы пегматита. Пришлось как следует поработать, прежде чем удалось выколотить приличный образец амблигонита. В общем-то, в такой ассоциации при разработке пегматита в массе амблигонита мог быть встречен и силикат алюминия и лития — сподумен, а если он будет прозрачный и зеленый, то это гидденит. Но попытаться найти его сейчас дело совершенно безнадежное. В конце концов мы даже не уверены, был ли он здесь на самом деле. Дальберг, например, в этом очень сомневался.

По описанию в пегматите были распространены касситерит и минералы ниобия и тантала. Нужно сказать, что нас особенно интересовали разновидности, обогащенные танталом — редким металлом, очень ценным для современной техники. Все эти минералы тяжелые и могут быть извлечены из рыхлого материала промывкой на лотке. Поэтому мы систематически отбирали пробы из рыхлых отложений, покрывавших холм с выходом пегматита на вершине, а также со дна карьера. Пробы в мешках спустили вниз по склону к спокойному широкому ручью.

Наши спутники извлекли откуда-то из поклажи большой медный таз и, примостившись по колено в воде, начали промывку принесенной дресвы, перемешанной с почвой. С нетерпением ждем первых результатов. Промывальщик ритмично покачивает таз, спуская в воду с каждым качком белое облачко ила. Вот уже в тазу остались лишь более крупные зерна разрушенной породы. Светлые накапливаются около края таза и постепенно смываются в поток. Затем идет преобладающая серая масса, отороченная с внутренней стороны черным шлейфом, в котором сконцентрированы зерна тяжелых минералов. Промывальщик осторожно смывает светлые зерна через борт таза, затем серую массу, а черный шлейф подвигается ближе к борту. Искусство состоит в том, чтобы, удалив по возможности все светлые и серые частицы, не потерять черный шлих; так называют тяжелую часть промытой пробы, в которой сконцентрированы наиболее ценные минералы. Если ты не очень уверен в своем искусстве промывки, то лучше ограничиться получением серого шлиха, так как в противном случае существует опасность потерять многие ценные минералы.

В пашем случае такой опасности пет, промывальщики очень квалифицированные. Вскоре мы собираем со дна медного таза еще мокрый черный шлих. Смотрим на него через карманные лупы и, к сожалению, ничего определенного сказать не можем. Находим кристаллики касситерита, колумбита, черного турмалина, по количество их придется оценивать в лаборатории. С этими черными минералами геологи в поле всегда испытывают затруднения. Они как бы все на одно лицо и нужно обладать большим опытом, чтобы быстро и без ошибок разобраться, с чем же ты имеешь дело. Все, что мы хотели, на этом пегматитовом месторождении мы сделали. Мы увезем с собой пробы, после исследования которых можно будет судить, имеет ли смысл в этом районе продолжить поиски танталоносных пегматитов. Правда, вопрос с гидденитом остался открытым и встречается ли он в амблигонитовых пегматитах суринамских джунглей, мы так и не узнали. Но эта в общем минералогическая деталь имеет скорее познавательный, чем практический интерес.

На обратном пути мы вновь петляли на плоскодонке между могучих стволов, возвышавшихся, как темные колонны, из коричеватой, но в общем довольно чистой воды. Очень хотелось вновь встретить нашего старого приятеля — аллигатора. Но он, видно, в этот раз заранее укрылся под водой, услышав шум и звуки человеческих голосов. Пройдя затем пеший отрезок пути почти по пояс в воде, мы, наконец, погрузились в ожидавшие нас пироги и вскоре уже были в базовом лагере. Здесь ночевка, а завтра маршрут на золотоносную россыпь, недавно открытую и частично разведанную сотрудниками геологического департамента.

Темнота на поселок упала сразу, как-будто кто-то накрыл все черным колпаком: и лес, и реку, и разбросанные среди банановых деревьев и пальм домишки-хижины. И сейчас же джунгли заухали, заахали, застрекотали, запищали на разные голоса. В редких окошках замигали огоньки и в слабых лучах света замелькали какие-то тени — то ли огромных ночных бабочек, то ли птиц, то ли летучих мышей. Никто на это внимания не обращал. Народ занялся вечерней едой и вскоре все разбрелись по своим домикам.