Путешествия во времени. История

В момент времени t₁ субъект T говорит с самим собой в юности.

В момент времени t₂ T входит в свою ракету, чтобы начать путешествие в прошлое.

Пусть t₁ = 1950; t₂ = 1974.

Не самое оригинальное начало, но Дуайер — философ, чьи статьи печатаются в Philosophical Studies: An International Journal for Philosophy in the Analitic Tradition, а это совсем не то же самое, что Astounding Stories. Дуайер хорошо подготовился:

В научной фантастике полно историй, где сюжет развивается вокруг каких-то людей, которые, воспользовавшись сложными механическими устройствами, оказываются перенесенными в прошлое.

Помимо подобных историй, он читает философскую литературу, начиная с предложенного Хосперсом доказательства невозможности путешествий во времени. Он считает, что Хосперс просто запутался. Рейхенбах тоже запутался (речь о Гансе Рейхенбахе, авторе «Направления времени» (The Direction of Time), и Чапек тоже (Милич Чапек «Время в теории относительности: аргументы в пользу философии становления» (Time in Relativity Theory: Arguments for a Philosophy of Becoming)). Рейхенбах говорил о возможности «встреч с самим собой» — когда «молодое я» встречается с «я постарше», для которого «это же событие происходит второй раз». Это может показаться парадоксальным, но на самом деле не лишено логики. Дуайер позволяет себе с этим не согласиться: «Именно такого рода разговоры породили столько путаницы в литературе». Чапек рисует диаграммы с «невозможными» геделевыми мировыми линиями. Тем же занимаются Суинберн, Уитроу, Штейн, Горовиц («В проблемах Горовица, разумеется, виноват только сам Горовиц») и, вообще говоря, сам Гедель, который извратил собственную теорию.

Все они, по Дуайеру, совершают одну и ту же ошибку: воображают, что путешественник во времени может менять прошлое. Этого не может быть. Дуайер готов мириться с остальными сложностями, которые создают путешествия во времени: обратной причинностью (когда следствие предшествует причине) и умножением сущностей (когда пути путешественников во времени и их машин пересекаются с путями их двойников). Но только не с этим. «Что бы ни влекли за собой путешествия во времени, — замечает он, — в число последствий не входит изменение прошлого». Вспомните старину T, который использует свою геделеву пространственно-временную петлю, чтобы попасть из 1974 года в 1950-й, где он встречается с юным T.

В ментальной истории путешественника во времени эта встреча, конечно, регистрируется дважды; если реакцией юного T на встречу с T может, в принципе, стать и страх, и недоверие, и радость, то T, со своей стороны, может вспомнить, а может и не вспомнить свои ощущения в юности при встрече с незнакомцем, который объявляет себя им же самим, только постарше. Теперь, конечно, заявление о том, что T сделает с юным T что-то, чего, по его же воспоминаниям, с ним никогда не происходило, было бы внутренне противоречивым.

Ну конечно.

Почему T не может вернуться в прошлое и убить собственного дедушку? Потому что он этого не сделал. Все очень просто.

За исключением того, разумеется, что ничто и никогда не бывает настолько простым.

Роберт Хайнлайн, создав в 1939 г. своих многочисленных Бобов Уилсонов, не забывающих подраться друг с другом, прежде чем взяться за объяснение загадок путешествий во времени, через 20 лет вновь воспользовался парадоксальными возможностями путешествий во времени, и написанный им рассказ превзошел все более ранние образцы. Рассказ назывался «Все вы зомби…» (All You Zombies) и был напечатан в журнале Fantasy and Science Fiction, после того как редактор Playboy отверг его на том основании, что мотивы, связанные с проблемами пола, вызвали у него тошноту (шел 1959 г.)[185]. В этой истории говорится о трансгендерности, что, конечно, для той эпохи выглядит несколько авангардно, но в сюжете необходимо для достижения цели — исполнения своеобразного четверного финта, завязанного на путешествия во времени: герой/героиня рассказа приходится самому/самой себе матерью, отцом, сыном и дочерью. Название рассказа напоминает фразу из анекдота: «Я-то знаю, откуда я взялся, — но откуда взялись все вы, зомби?»