Путеводитель для ангела (СИ)

Прыгая с кочки на кочку по болотам, взбираясь на сопки и скатываясь с них Эр вышел к широкой реке, медленно несущей свою холодную серую воду. О мысли перебраться на тот берег он отказался сразу, как только сунул босую ногу в реку. Ледяная вода обожгла кожу, вонзив в неё сотни крошечных игл. Эр пошел вниз по течению, продираясь сквозь тощие деревца, роняющие на сырую землю остатки листвы, покрытый серо-зеленым мхом бурелом и мусор, выброшенный рекой. Солнце кружилось над холмами, даже и не думая закатываться за горизонт.

Так он дошел до места, где река впадала в море. Бескрайняя свинцовая гладь, чуть подернутая легкими барашками, едва слышно шумела. Была пора отлива и в мелких лужицах, оставшихся после ухода воды копошились крабы. Морские звезды медленно торопились за уходящим прибоем. В небе визгливо кричали на своем птичьем языке бакланы, иногда они заметив добычу, шумной стаей устремлялись вниз. Птичий гомон усиливался, но через некоторое время стихал и птицы снова поднимались вверх, высматривая оттуда, что нибудь съедобное.

Эр уселся на прибрежные угловатые камни, наблюдая как кружат в небе бакланы, слушая как шумит море. Тихий шелест волн завораживал и приносил совершенно нереальный покой, заставляя забыть о том, кто ты такой и что тебе нужно. Море поразило его своим величием и наплевательским отношением ко всему, абсолютно ко всему, особенно это касалось людей.

Зябкий солено свежий ветер идущий с моря, выбил в зубах частую дробь и Эр, в надежде согреться, пошел дальше. Прочь от соленой воды, в глубину серых сопок.

* * *

Он устал, промок, ему было холодно, но все же он продолжал упрямо идти вперед, пока не вышел в одно очень странное место.

В серой, каменистой земле когда-то были вырыты траншеи, теперь они были полу засыпанными и прятались замаскированные желтой травой. Огромные воронки с торчащими из них бревнами, творились при помощи при помощи некой неведомой силы, которая могла враз поднять вверх сразу несколько тонн безжизненной почвы. Повсюду валялись едва блестящие на солнце, позеленевшие стреляные гильзы. Все вокруг источало гнев, страх и неистребимое обаяние самой смерти. Один из коней, вероятно, промчался здесь, оставив на память отпечатки своих подков.

Слухораздирающий мнемонический вопль резанул его уши:

- Здесь люди убивали друг друга!