Читаем Путеводитель для ангела (СИ) полностью


Солдатик с перебинтованным горлом, выглянув из-за плеча дежурного по КПП, сипло прохрипел:



- Так, это наш беглец изволил самостоятельно вернуться!



- Из девяносто пятой, что ли?



- Ну, да! Она ведь сейчас у нас одна! Остальные все ушли в Ночной замок!



- Ладно! - прапорщик, широко зевнул и крикнул в глубину полутемного помещения - Баранов, ты за старшего! Я скоро буду!



Взяв со стола фуражку, он водрузил её себе на голову и поправив повязку дежурного на рукаве, повел Эра по территории гарнизона.



Многочисленные пятиэтажные постройки, выглядели заброшенными, остатки уцелевших стекол сиротливо сверкали в лучах незаходящего солнца. Пустынно, но чисто. Прапорщик вел его между зданий, к стоящей немного в стороне казарме.



Войдя в подъезд пятиэтажки, они начали подъем по лестнице, мимо заколоченных досками, крест на крест, дверей. Шли молча, общую тишину нарушало лишь сопение дежурного, да гулкие шаги, отражающиеся от стен пустынного здания. Провожатый в конец запыхался, когда поднялись на пятый этаж и остановились у деревянной двери с табличкой " Войсковая часть N-95 ". Переведя сбившееся дыхание, прапорщик настойчиво постучал. Эр привалился спиной к холодной стене, все мышцы тела устало ныли, ноги, прошедшие не один десяток километров настойчиво гудели, а его самого разбирало совсем нехорошее любопытство, идущее очень близко к безразличию: " Ну и что, дальше? ". За дверью послышались шаги и с той стороны спросили:



- Кто?



- Дежурного позови!



Кто-то ушел, затем вновь послышался топот, заскрежетал ключ в замке и двери, протяжно скрипнув несмазанными петлями отворились. Молодой лейтенант со взлохмаченными волосами, непонимающе уставился на прибывших.



- Ваш боец? - дежурный по КПП, ткнул пальцем в рассматривающего облезшую стену Эра.



- Похож на нашего! Где отловили?



- Сам пришел! Иди в часть! - прапорщик подтолкнул своего краткосрочного подопечного в сторону двери, посмотрел, как за тем затворилась дверь, лязгнул замок и сняв фуражку почесал затылок - Ну и дела! - плюнул на пол и развернувшись ушел.



* * *


Перейти на страницу:

Похожие книги

Горечь таежных ягод
Горечь таежных ягод

Подполковнику Петрову Владимиру Николаевичу сорок четыре года. Двадцать восемь из них он кровно связан с армией, со службой в войсках противовоздушной обороны. Он сам был летчиком, связистом, политработником и наконец стал преподавателем военной академии, где служит и по сей день.Шесть повестей, составляющих его новую книгу, рассказывают о сегодняшней жизни Советской Армии. Несомненно, они сыграют немалую роль в воспитании нашей молодежи, привлекут доброе внимание к непростой армейской службе.Владимир Петров пишет в основном о тех, кто несет службу у экранов локаторов, в кабинах военных самолетов, на ракетных установках, о людях, главное в жизни которых — боевая готовность к защите наших рубежей.В этих повестях служба солдата в Советской Армии показана как некий университет формирования ЛИЧНОСТИ из ОБЫКНОВЕННЫХ парней.Владимир Петров не новичок в литературе. За пятнадцать лет им издано двенадцать книг.Одна из его повестей — «Точка, с которой виден мир» — была отмечена премией на конкурсе журнала «Советский воин», проводившемся в честь пятидесятилетия Советских Вооруженных Сил; другая повесть — «Хорошие люди — ракетчики» — удостоена премии на Всероссийском конкурсе на лучшее произведение для детей и юношества; и, наконец, третьей повести — «Планшет и палитра» — присуждена премия на Всесоюзном конкурсе имени Александра Фадеева.

Владимир Николаевич Петров

Проза / Роман, повесть / Повесть
Идолы прячутся в джунглях
Идолы прячутся в джунглях

«"Тщательное изучение древней истории человечества позволяет в полной мере почувствовать дыхание вечности, дыхание давно ушедших от нас миров" — так начинает свою книгу В. И. Гуляев. Такие книги дают читателю не только информацию о тех или иных исторических и доисторических реалиях, но и учат его думать, наставляют его в высоком искусстве истолкования и обобщения фактов труднопознаваемой действительности давно минувших эпох.Перед автором стояла нелегкая задача: написать книгу, которая заставила бы читателя "почувствовать дыхание вечности", дать ему ясное представление не только о характере загадочной ольмекской культуры, но и о романтике истинных поисков. Такая задача трудна прежде всего потому, что речь идет о культуре, абсолютно неведомой широкому читательскому кругу, и о проблемах, вокруг которых ведутся горячие споры.»

Валерий Иванович Гуляев

Роман, повесть / Повесть / Проза