Читаем Путеводитель для ангела (СИ) полностью


- Извините, что я вас напугал! Не нужно смотреть на меня так, будто я вам чем-то обязан! Поймите меня правильно, я здесь затем что бы отыскать какую-нибудь несправедливость и искоренить её в зачатке! Я ведь как никак - юрист!



Воля, справившись с испугом, который сковал все тело, не давая возможности пошевелиться:



- Ты, кто такой?



- Я? Я, Валера! Меня прислал Бурбон, чтобы отвести вас к тому, кого вы ищите!



- Весьма необычное вторжение!



- Собирайтесь быстрее, у нас совершенно мало времени!



* * *



Он вел её тихими закоулками на задворки всех миров, в город откуда не было хода назад для многих, кто хотя бы единожды солгал или поступил не честно по отношению к другому. Город, в котором умирал каждый приходящий и возрождался вновь, что бы умереть. Кровь не успевала высохнуть на дощатом помосте, возведенном ради казни. Каждый день, здесь собиралась толпа, глазеющая как умирают другие.



Люди попадали сюда разными путями, кого-то приводили, кто-то приходил сам, но итог был один, все они оставались здесь. Умирали, жили и умирали снова, когда приходила их очередь.



Странный готический город с мрачными зданиями и немногословными палачами, трудящимися в две смены, притягивал сюда множество зевак из близлежащих миров. Зрители приходили и уходили, если их не настигала карающая рука трудяг в черных балахонах. Палачи, рассматривающие этот мир через прорези в капюшонах, никогда не ошибались в своем выборе.



* * *



Падший продирался сквозь толпу, гудящую словно улей, хрустальный шар, выданный Совестью, приятно холодил ладонь. Эр шел в направлении помещения из которого регулярно появлялись люди в черном, он намеревался занять место одного из них, что бы хоть как-то попытаться помочь Воле. По расчетам Совести, она и её провожатый должны были появиться с минуты на минуту.



Тяжелая кованная дверь была немного приоткрыта и Падший, стараясь ступать как можно тише проскользнул в полутемный коридор. Крадучись он пробирался к комнате из которой слышались громкие голоса. Разговаривали двое, стоя спиной друг к другу они облачались в свои черные одежды, готовясь выйти на всеобщее обозрение. Эр подкрался к одному и что есть силы ударил хрустальным шаром по затылку. Человек тихо охнул, падая безвольным мешком костей на пол, другой обернулся на шум и был остановлен жестким ударом ребра ладони в кадык. Оттащив тела палачей в сторону, подальше от взгляда случайного визитера, он принялся натягивать на себя черный балахон.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Горечь таежных ягод
Горечь таежных ягод

Подполковнику Петрову Владимиру Николаевичу сорок четыре года. Двадцать восемь из них он кровно связан с армией, со службой в войсках противовоздушной обороны. Он сам был летчиком, связистом, политработником и наконец стал преподавателем военной академии, где служит и по сей день.Шесть повестей, составляющих его новую книгу, рассказывают о сегодняшней жизни Советской Армии. Несомненно, они сыграют немалую роль в воспитании нашей молодежи, привлекут доброе внимание к непростой армейской службе.Владимир Петров пишет в основном о тех, кто несет службу у экранов локаторов, в кабинах военных самолетов, на ракетных установках, о людях, главное в жизни которых — боевая готовность к защите наших рубежей.В этих повестях служба солдата в Советской Армии показана как некий университет формирования ЛИЧНОСТИ из ОБЫКНОВЕННЫХ парней.Владимир Петров не новичок в литературе. За пятнадцать лет им издано двенадцать книг.Одна из его повестей — «Точка, с которой виден мир» — была отмечена премией на конкурсе журнала «Советский воин», проводившемся в честь пятидесятилетия Советских Вооруженных Сил; другая повесть — «Хорошие люди — ракетчики» — удостоена премии на Всероссийском конкурсе на лучшее произведение для детей и юношества; и, наконец, третьей повести — «Планшет и палитра» — присуждена премия на Всесоюзном конкурсе имени Александра Фадеева.

Владимир Николаевич Петров

Проза / Роман, повесть / Повесть
Идолы прячутся в джунглях
Идолы прячутся в джунглях

«"Тщательное изучение древней истории человечества позволяет в полной мере почувствовать дыхание вечности, дыхание давно ушедших от нас миров" — так начинает свою книгу В. И. Гуляев. Такие книги дают читателю не только информацию о тех или иных исторических и доисторических реалиях, но и учат его думать, наставляют его в высоком искусстве истолкования и обобщения фактов труднопознаваемой действительности давно минувших эпох.Перед автором стояла нелегкая задача: написать книгу, которая заставила бы читателя "почувствовать дыхание вечности", дать ему ясное представление не только о характере загадочной ольмекской культуры, но и о романтике истинных поисков. Такая задача трудна прежде всего потому, что речь идет о культуре, абсолютно неведомой широкому читательскому кругу, и о проблемах, вокруг которых ведутся горячие споры.»

Валерий Иванович Гуляев

Проза / Роман, повесть / Повесть