Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа

Эрмитаж обладает семью превосходными картинами А. Кейпа, рисующими его с разных сторон. Остаются непредставленными лишь его (преимущественно конные) портреты. Самые странные из этих произведений — подписанная картина “Река Mac” (В наст. время — “Накренившийся парусник в непогоду”) и подобная же картина без подписи “Река Шельда” (В наст. время — “Накренившийся парусник”). Здесь ничего лорреновского нет. Солнце скрылось за густыми слоями холодных туч. Резкий зимний ветер баламутит воду и рвет паруса судов. Обе картины носят сизый свинцовый оттенок и исполнены сурового и даже щемящего настроения. Совершенно зато ясным представляется Кейп на картине“Закат солнца” (В наст. время — “Коровы на берегу реки”), изображающем горячий закат над Мерведе и коров, пришедших на водопой. Поразительно передано таяние воздуха, пропитанность всего радостным светом. В таком же роде “Коровы на водопое”. В картине“Лунная ночь над морем” он ближе подходит к сумрачной поэзии Нэра.

К Поттеру приближается капитальное произведение Кейпа “Коровница”, где не только превосходно нарисованы животные, но где особенно тонко передан равномерно разлитой теплый вечерний свет. Солнечные лучи, рассеянные легкой дымкой, проникли всюду и бросили мягкие нежные тени. В этом искании “вездесущности” света Кейп дошел даже до какой-то блеклости и тусклости. Картина имеет выцветший, но едва ли не преднамеренный характер. Для оживления помещен удар красного корсажа на коровнице и поставлены на первый план “аппетитные” сияющие кувшины желтой меди. Совершенно прекрасен пейзаж с сенокосом слева. Им мог вдохновиться наш Венецианов. Наконец, картина “Лошади” — один из характерных сюжетов Кейпа. Он любил изображать мощные крупы, стойкие ноги фрисляндских мастодонтов и делал это с величайшей маэстрией, без того упорного педантизма, который портит создания его знаменитого собрата Поттера.

Капгейзен, Говерт

Прелестной, но не разгаданной художественной личностью представляется амстердамец Говерт Кампгейзен, бывший одно время придворным живописцем в Стокгольме. [173] Кампгейзен был на три или четыре года моложе Кейпа и на год или два старше Поттера. В его творчестве можно найти следы влияния и этих двух художников, и Рембрандта, и Сафтлевена. Но при этом в нем есть много и своеобразного, нечто более простоватое, мужицкое в типах, и вдобавок странный, монохромный, но очень красивый колорит. За последнее время значительность Кампгейзена настолько выросла в мнении знатоков голландской живописи, что ему даже решились приписать один из лучших пейзажей Эрмитажа “Пейзаж с охотниками”, несмотря на то что на нем значится полная подпись Р. Potter fecit. Но если эта атрибуция и вызывает сомнение, то по трем другим нашим, вполне достоверным, картинам Кампгейзена видно, какой это простой, здоровый и правдивый мастер. Особенно красив его “Хутор”, где так грустно светится небо и где силуэтом делящаяся избушка нарисована и написана с тем же глубоким чувством деревенской поэзии, которое выдают незатейливые пейзажи самого Рембрандта. Две картины, изображающие “Внутренность хлева”, , также замечательны своим убежденным реализмом.

Поттер, Пауль

Из всех голландских поэтов природы больше всего повезло у публики (даже при жизни) Паулю Поттеру. Но это счастье досталось ему благодаря той черте, которая нам теперь менее всего приятна. Толпа (включая сюда и специальную толпу “меценатов”) любит забавляться “разглядыванием” картин. Она любит все, что так или иначе похоже на фокус: выписку деталей, частичную иллюзорность и все, что говорит об остроте глаза, о терпении художника. Смерть, впрочем, похитила Поттера в столь молодых годах (ему было 29 лет), что трудно судить о том, насколько эти черты в его искусстве не являются просто состоянием известного “ученичества” перед природой. Ведь выписывал же в 1620-х годах всякую подробность и сам Рембрандт. Быть может, что со временем Поттер освободился бы от мелочности и приобрел бы большую широту, большую мягкость, но это не было суждено — в 1654 году его уже не стало.

В одном, во всяком случае, нельзя упрекать Поттера — это в угодничестве. Его мелочность иного характера, нежели мелочность какого-нибудь Мириса. О запасах смелости, каким обладал Поттер, свидетельствует наша знаменитая эрмитажная картина “Ферма” 1649 года.

Паулюс Поттер. Ферма. 1649. Дерево, масло. 81х115,5. Инв. 820. Из собр. императрицы Жозефины, Мальмезон, 1815