Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа

Формы своего искусства, подобно Роттенгаммеру, он нашел в Италии, но в эти изящные, выправленные, почти уже академически обезжизненные формы он вложил содержание своей нежной германской чувствительности. Чтобы судить об Эльсгеймере, нужно видеть его картины в немецких музеях, где поражаешься разнообразию замыслов, романтическому изгибу его воображения и, наконец, совершенной его искренности. Там же видишь его духовную связь с Караваджо в преследовании иллюзии, достигаемой им, при крошечных размерах, посредством остроумной комбинации света и теней. Но и в Эрмитаже в двух картинах мастера можно, несмотря на известную сухость живописи и красок, понять его поэтичную прелесть, скромный трогательный характер которой остался непонятным для “знатоков” того времени (драгоценный художник умер в бедности), но которая производила колоссальное впечатление на его товарищей.

Прелестным примером того, как Эльсгеймер воспользовался формулами венецианского пейзажа, которым он сумел прибавить характерную черту своей родины — грустную, пленительную мечтательность, является крошечная картина “Лес”, изображающая густые заросли, орошаемые полноводным ручьем. Фигурка играющего на свирели пастуха подчеркивает меланхолическую музыкальность настроения. [201] В совершенно другом духе сложная картина “Апостол Павел на острове Мальте”, где мы на очень ограниченном пространстве видим и бурю, выбрасывающую узников с их стражниками на берег, и группы спасшегося экипажа, греющиеся у костров, и св. Павла, стряхивающего ехидну в огонь, — поступок, вызывающий изумление у окружающих.

Адам Эльсхеймер (Эльсгеймер). (В наст. время автором считается Давид Тенирс Старший). Чудо апостола Павла на острове Мальта. Левый и правый фрагменты. Дерево, масло. 54,5х83. Инв. 692

Эффект этой картины несколько разбит, и здесь Эльсгеймеру не удалось связать эпизоды общим тоном. Но замечательна самая способность мастера подробно и поэтично излагать сложные фабулы, “вживаться” в разнообразные их детали и придавать всему характер интересного правдоподобия.

Кнупфер, Николаус

В характере Эльсгеймера писаны еще две картины в Эрмитаже: затейливая по композиции “Царица Савская перед Соломоном” лейпцигского уроженца, переселившегося в Голландию, Н. Кнупфера (1603 — 1660), а также “Проповедь Иоанна Крестителя” — считавшаяся в разное время произведением то Я. Брейгеля, то А. Мироу, то Д. Тенирса (В наст. время — Иоганн Хольцман). Возможно, впрочем, что и в этой сложной, но ясной композиции с ее причудливыми деталями и прелестными цветистыми красками мы имеем произведение того же Кнупфера.

Николаус Кнюпфер. Царица Савская перед Соломоном. Холст, масло. 73,5х81. Инв. 699

Вообще же влияние Эльсгеймера обозначилось меньше всего на немецком искусстве. Лишь в иллюстрациях Матиаса Мериана встречаешь еще отголоски его поэтичного творчества. Вся же остальная немецкая живопись ушла в подражание сначала итальянским академистам, а позже маленьким голландцам и французским придворным художникам. К тому же в XVII веке Германия переживает время полной культурной разрухи (из-за 30-летней войны) и искусство пребывает в состоянии какого-то паралича. Даже немецкие музеи бедны произведениями этой эпохи и не мудрено, что немецкий XVII век представлен в Эрмитаже всего тремя картинами.

Шёнфельдт, Иоганн Гейнрих

Одним из немногих блестящих немецких мастеров за это время был художник Иоганн Гейнрих Шёнфельдт (1609 — 1675), посетивший Италию и Францию и работавший последнее время в Аугсбурге, бывшем все еще художественным центром Германии. Произведения его встречаются лишь в немецких галереях. Несколько лет тому назад у одного антиквара в Петербурге продавалась прекрасная его подписная картина “Пир в Кане”, как бы предвещавшая радужное великолепие Тьеполо. Совершенно в том же характере венецианцев XVIII века, следовательно, с большим “забегом вперед”, перед общим художественным движением Германии и даже всей Европы, написано и виртуозное, очень декоративное “Похищение сабинянок” в Эрмитаже, лишь недавно вынесенное из кладовых.

Иоганн Генрих Шёнфельдт. Похищение сабинянок. Ок. 1640. Холст, масло. 98,5х134. Инв. 2513

Лот, Карл

Более определенно болонское влияние отражают картины Карла Лота, некогда соперничавшего в симпатиях знатоков с лучшими итальянскими мастерами и действительно обладавшего полным комплектом безупречных академических познаний. К сожалению, этими школьными достоинствами произведения Лота и исчерпываются (у нас “Отцелюбие римлянки”).