Путеводная звезда II. Солнечный ключ

— Протяни руку, — золото ее волос свернулось в замысловатую резьбу, захолодело металлом у него в ладони. — Береги его. Знаю, ты достаточно смышлен, — снова смех, рассыпается по плечам невесомыми прядями, дразнит лукавой хитринкой в зеленых глазах. — Но все же может настать день, когда тебе пригодится его сила.

— А ты придешь тогда меня спасти?

Рука скользит по нежной коже — а чувствует шелк молодой травы, прохладу ручья ранним летним утром и нежность лебединого пера. Весна в шутку щекочет ему нос кончиком пряди, ускользая от объятий цветочным вихрем. И от ответа.

Рататук испарился, лишь заслышав за спиной его шаги. А мальчишка уже вовсю тянулся к позолоченному бутону, украшавшему головку ключа. Никто, кроме человека, не мог к нему прикоснуться. Скалы вокруг хранили очертания гибких тел фейри и съёр с разметавшимися волосами. Страх оказаться навеки замурованным в камень держал лесной народец на расстоянии, но иногда, вот как сейчас, к заповедному озеру забредал случайный путник.

Свейну не суждено было ни окаменеть, ни захлебнуться в бездонном омуте, спрятанным в аккурат под сияющей расщелиной. Сильная рука ухватила его за плечо прежде, чем он успел оступиться. А затем легко, как былинку, подняла в воздух, не обращая внимания на его протестующие крики.

Да, с гостями ему определенно повезло. Не зря сорока все утро назойливо стрекотала над ухом, приглаживая иссиня-черный наряд.

В ловушке

Отсутствующий взгляд короля оживлялся лишь при виде пирожных: их месье Пьер готовил отменно, щедро украшая бисквит королевскими вензелями из карамели. Совсем как в былые времена. Разбивая ложечкой шоколадную глазурь, Агнетта горько усмехалась. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь из преданных людей у нее останется лишь ее горничная да повар.

— Не торопитесь так, Ваше Величество. Ешьте потихоньку.

Ее саму уже давно так никто не величал. Ни придворные, ни пресловутый кузен, на которого возлагалось столько надежд. Вместо того, чтобы помочь ей урезонить придворных, Эрланд совершенно легкомысленно принялся предаваться развлечениям, растратив и без того скудную казну. Хорошо, что на днях он укатил в загородную резиденцию, иначе бы у нее голова пошла кругом от всего этого шума, бесконечных балов и шарад.

Проходя мимо галереи, королева заметила стайку шушукающихся фрейлин. Совсем молоденькие, явно не из ее окружения. Эта вертихвостка, Эмма, кем она себя возомнила? Назначила себе новый штат прислуги и крутит кузеном вплоть до того, что заказала собственную карету, где королевское созвездие надежно и крепко переплела изумрудная повилика с графского вензеля. Как символично.

Один только граф продолжал кланяться ей так низко, что была видна плешинка в смоляной шевелюре. Из-за своих непосильных забот, или еще по какой причине, Хокан сильно сдал. Потемнел и похудел, отчего стал похож на долговязого журавля в своем черном камзоле. И все же, ее почти родственник не растерял своей былой стати. Даже напротив, с каждым днем его осанка и приказы, которые он раздавал направо и налево, выглядели все более королевскими. Похоже, негласно его уже все воспринимали как своего будущего регента, если не полноправного правителя.

И куда только пропал Свейн?

Не получив от него очередной весточки, она бросилась в покои Фафнира. Золоченый шар, с помощью которого можно было увидеть каждый уголок в королевстве — конечно, он уже успел попасть в руки Темного Графа.

— Не извольте беспокоиться, Ваше Величество, — изгибам его кошачьей улыбки могли бы позавидовать придворные актеры, им-то приходилось красками приподнимать себе уголки губ. — С сегодняшнего дня судьба кронпринца всецело под моим присмотром, и в скором времени сын вернется в ваши объятия!

Почему она тогда не позвала на помощь стражу, не заточила этого изменника в самой темной и мрачной темнице подземелья?

Сердоликовая вишня на ее браслете продолжала гореть ярко-алым — единственная искорка надежды, что Свейн еще жив. А с ним, быть может, жив и Фафнир — теперь, перед лицом более опасного врага, старый пройдоха превратился едва ли не в самого главного союзника. И еще та девочка, Ханна…

— Воздух в том аббатстве просто чудо, моей тетушке сразу стало намного лучше, — донеслось до королевы. Эти глупышки не удосужились даже понизить голос. Аббатство, значит? Так вот куда ее хочет запрятать новая фаворитка двора?