Пути и ошибки новоначальных

Рассудочное сознание заповеди Божии часто подменяет заповедями человеческими. Так, установления Ветхого Завета, которые с приходом Спасителя потеряли свое значение и силу, оно делает обязательными для себя и для ближних. В других случаях оно продолжает опираться на установки и привычки доцерковной, атеистической или языческой жизни. Свое толкование и объяснение Евангелия приемлет для себя и для других, как руководство к жизни, не обращая внимания или откровенно игнорируя то, что оно по духу расходится с церковным толкованием. Делается это для того, чтобы авторитетом Евангелия подтвердить собственные «мудрования плоти».

Рассудочное сознание не слышит и не разумеет свойств Церкви, не ищет разобраться в них, не знает связи их с собою и не трудится, чтобы обрестись в них. Человек ограничивается Евангелием и трудами святых отцов, но, несмотря на принадлежность апостольской Церкви, плохо знает апостольские послания. После новоначальных чтений огласительного периода он более уже к ним не прикасается, а толкований и подавно не читает, к тому же в Церкви ни толкований апостолов, ни проповедей по ним, в большинстве своем, не произносится.

Церковный путь рассудочного человека — это путь волхвов, путешествующих к новорожденному Господу, это многие годы постепенного восхождения к благодатному пребыванию с Богом, при котором человек становится разумным и свободным. Разумным — значит, силою благодати Божией извлеченным из внутреннего механизма и вознесенным над своими действиями, как внутренними, так и внешними. Свободным — значит, вызволенным из пут страстей и «пребывающим в Господе Иисусе Христе силою Духа Святаго и наслаждающимся отрадным состоянием свободы. Грех им не обладает (Рим. 6,7-12), из мира он изъят (Ин. 15, 19) и небоязненно готов говорить истины пред владыками (Мф. 10, 18), дьявола и всю силу вражию он попирает (Лк. 10, 19). Поэтому он стоит, как столп твердый, не колеблясь никакими противностями; никакие стечения обстоятельств не овладевают им; а напротив, он ими располагает по своему усмотрению»[21].

Чтобы стать разумным, нужно прийти в разум. Святитель Феофан об этом так пишет: «Предмет познаний разума есть верховное Существо — Бог, с Безконечными Своими совершенствами, и Божественный — вечный порядок вещей, отражающийся как в нравственно религиозном устройстве мира духовного, так и в сотворении и промышлении, или в устройстве тварей, и ходе происшествий и явлений природы и человечества. Все это предметы сокровенные, таинственные, и разум в истинном своем виде есть созерцатель таинств Божества, духа и мира вещественного. (Чтобы войти в это созерцание) необходимо быть в общении с Богом и миром духовным. Без сего общения ведение духовное навсегда в духе нашем останется в виде предположений» Далее святитель пишет: «Вместе с отпадением от Бога дух наш отпал от всего Божественного и духовного, не входит с Богом в непосредственное сношение, не видит Его, не созерцает, стал слеп для него. Вне истинного христианства, деятельно усвояемого, разум слеп, не знает духовных вещей, а только требует знания их, имеет идеи о них, но неопределенные, неясные, предположительные» Более того, вне истинного пути разум, предоставленный самому себе, вынужден идти двумя известными способами. Первый состоит в том, чтобы двигаться от одного умозаключения к другому и тем восходить от действий к их причине — Богу, при этом приписывая Господу то, что может быть Ему свойственно, и отрицая то, что свойственным быть не может. Этот путь дает возможность проникновения в тайную область идей, но такое знание обретается тоже не прямо, не непосредственно, следовательно, также остается по-прежнему предположительным.

При не правом его употреблении он (этот способ) может вести к опасным заблуждениям. Отчего Эпикур устранял Бога от мироправления? Оттого что судил о Нем по своему настроению, что любил сам предаваться сладкому бездействию и покою. Отчего Ориген дошел до мысли о несовместимости вечных мучений с благостью Божией? Оттого, что судил о Нем по своему мягкосердию и поблажливому нраву «О втором способе нечего почти и говорить. Он походит на баснословное похождение идей во внутреннем нашем мире. По нему сначала идеи падают в сознание, отсюда в сердце, потом они принимаются фантазиею (воображением), далее, наконец, рассудком, который и строит из них понятия, суждения и умозаключения. Очевидно, что это изображение совершенно чуждо опыта, выдумано и никем не может быть в себе сознано. Однако ж оно очень ясно показывает, что разум сам не знает, как ему познать невидимый мир, потерял истинный к тому способ и придумывает то то, то другое, и в этом смятении попадает на смешное и нелепое».