Пути волхвов

– Теперь – да, – каркнул Кервель. – В Коростельце кто-то из волхвов решил обогатиться и начал торговать бесполезным подкрашенным порошком. Он сказал правду: что сокольи камни гонят хвори, и люди были рады ухватиться за эту надежду. Пошла молва о камнях, пошла торговля солью и сахаром, крашеными ягодами. О камнях сперва знали только мы и несколько старых волхвов.

– Они могли бы остановить Морь, пока она не охватила все города. – В груди моей заклокотал рык. – Вы могли бы остановить Морь! Вы могли бы рассказать о камнях, и тогда Княжества не превратились бы в сплошное смердящее буевище! Могли бы – так почему смолчали?!

– Нас не стали бы слушать, – возразил Трегор. – Ты сам забыл, как относятся к меченым? Скоро придут холода, хворь замёрзнет и отступит, без нашей помощи.

– Обыкновенно относятся! Гильдию Шутов уважали до тех пор, пока безликие не стали прикидываться скоморохами! Ты мог бы выступить, послать письма князьям – и тогда ничего бы не было.

– В этот раз Морь вспыхнула стремительно. И безликие появились почти сразу с ней. Тебе всё кажется простым, но вспомни сам. Стали бы меня слушать после набегов безликих или вздёрнули бы на первой сосне?

– В камнях – кладезь нечистецких сил, – сказал Кервель, глядя на меня чёрными блестящими глазами, похожими на ягоды смородины. – Морь боится нечистецкой мощи. Что в камнях, что в людях.

– А самих нечистецей? – Я вскинулся, нащупал, наконец, верный путь. – Нечистецы могут прогнать Морь из Княжеств? Мой друг лесовой говорил, что не в его силах лечить от неё.

Я вспомнил, как Смарагдель дал воды, но сказал тогда вроде, что Морь не сможет исцелить… Слукавил? Что же, что же творится такое? Я обхватил голову руками.

– Нечистецы не могут с ней совладать, – отрезал Трегор. – Только когда их сила с людской кровью мешается. Камни – другое, в них неживая сила, а из живых только подменыши, кровные дети нечистецей, исцеляют Морь. Да Истод твой, но в нём иное, в нём волховская мощь.

Я отнял руки от головы, взглянул на Трегора и не таясь расхохотался.

– Чего-чего? Шутки шутить вздумал, скоморох? Какие подменыши? Мрут же они, что в лесу, что у людей. Днём с огнём не сыщешь.

Меченые как-то неловко притихли все разом, и я понял, что сморозил что-то не то.

– Сыщешь, сокол, сыщешь. Один из них – перед тобой.

Я не поверил, фыркнул громко, зная, что снова навлекаю на себя гнев собравшихся.

– Ты – подменыш? Нечистецкий сын? Не поверю, пока маску не снимешь. А если и снимешь – всё равно не поверю.

– Режь ему язык, – махнул рукой человек-медведь. – Только могила такого исправит.

Я понимал, что, наверное, нанёс оскорбление скоморошьему князю, дерзко попросив снять маску перед его приближёнными, но я ведь не присягал Трегору и не был обязан чтить шутовские обычаи.

– Маску не сниму. Но от того, веришь ты или нет, суть не меняется. Отец мой – Тинень, верховный водяной, что правит Русальим Озером и кому подчиняются все водные нечистецы Княжеств.

Меченые почтительно закивали. Видно было, как серьёзно они относились к тому, что ими правил не простой человек, а подменный. Я, однако же, продолжал сомневаться.

– Подменыши хилые, живут недолго, томятся в тоске. Ты крепкий мужик, не похож на такого.

– Ты говоришь так, словно повидал на своём веку сотни подменных, – хмыкнул Трегор. – Это всё равно, что утверждать, будто все бабы Царства охочи до злата и драгоценных камней. Сам же сказал, что не знал ни одного из подменных.

– Разве ж не так про баб? – выкрикнула красивая меченая в тонкой маске, закрывающей верхнюю половину лица. Трегор повернулся в её сторону, но ничего не ответил.

– И что, – продолжил я, – правда ворожить умеешь? Что делает твоя нечистецкая кровь?

– Умею. Каждый тут подтвердит. Потому и живы, потому и уходили от всех, кто зла нам желал.

– Покажи.

Я приготовился к новым выкрикам о том, что мне нужно выдрать язык, но ничего такого не последовало. Трегор подпёр руками голову, будто устал от меня и от всего совета безмерно.

– Покажу, когда наступит время. Покажу.

– Наш князь упорно учился ворожбе, – пояснил Кервель, буравя меня вороньими глазами. – Его сила – не сила нечистецей, но и не ведовство волхвов. Нечто среднее, но не менее могучее. Он умеет отгонять безликих, это правда. И умеет лечить Морь. Нам всем, наверное, думается, что он мог бы избавить Княжества от всех напастей, будь его сила обширнее, но на что способен один-единственный воин? Не повергнет войско. А таких, как он, больше нет.

Что-то тяжело шевельнулось в моём мозгу, что-то большое и странное. Вспомнилось, что стало с Казимой и его дружиной, вспомнилось, как исчезли безликие…

– Как ты отгоняешь безликих? – хрипло, с жадностью спросил я Трегора, забыв о многих парах глаз, направленных на нас. – Как?

– Ворожбой, – просто ответил он. – Кервель рассказал тебе всё, что положено знать гостю. Извини, Лерис, о большем поведать не могу.

Я сделал вид, что не разочарован нисколько, но твёрдо решил вызнать всё, что смогу.