Путями сталкеров

Я все еще оборонялся: уходил от ударов, ставил блоки, отскакивал и уклонялся. Драка в заваленном тюками с дурью помещении почти сводила на нет обычно подавляющее преимущество Романа - здесь невозможно было нанести удар ногой без риска застрять в скопище мешков. А в бою на руках, "боксе", наши силы были примерно равны - стремительности Долгова я всегда противопоставлял более мощные удары. Много раз на тренировочных "спаррингах" мне удавалось одержать верх над Бородой. Правда, еще чаще побеждал он. 

И на этот раз Роман работал кулаками так быстро, что я до сих пор ни разу не ударил в ответ. А ведь он еще и ранен! Вынужденный отступить под градом ударов, я вновь оказался около прохода в пилотскую кабину. И, уже выискивая момент для контратаки пропустил, наконец, удар в живот. Ногой. А бить ногами Роман умел. 

Рифленая резина подошвы откинула тело на добрые два метра назад, и я мешком плюхнулся на пол кабины. Только за тем, чтобы через миг скрючиться, пытаясь хоть немного ослабить боль. В животе адским огнем горели все внутренности. Уж не знаю, отбил ли мне тем ударом Долгов что-нибудь или нет, но в тот момент в голове пронеслась мысль - не выживу. 

И еще один удар - "контрольный" - кулаком в нос отправил меня в спасительное забытье.

* * *

Капала вода, смывая с лица что-то липкое и теплое. Я открыл глаза. 

- А, очнулся... - Долгов стоял надо мной. Странно, но его х/б оказалась вся в песке, прилипшем к пропотевшей ткани. Вроде бы, когда мы дрались, камуфляж на плечах Роман выглядел более чистым... 

Долгов протянул фляжку, водой из которой секундами ранее приводил меня в чувство. 

- Попей, умойся и пойдем, поможешь,... Командир... 

Вода привела мысли в порядок; я попробовал подняться. Получилось, хотя болел живот и, еще больше, переносица. Взявшись за хрящ руками, я попытался проверить, на месте ли он. Показалось, что да, но уж слишком сильно он "ходил" из стороны в сторону. Сволочь, все-таки, Долгов! 

Словно прочитав мои мысли, Борода достал "Грач" и передернул затвор. 

- Хватит себя ласкать, Командир, пошли! 

Снаружи вертолета вовсю царил яркий солнечный день. Похоже, я пролежал в отключке больше, чем думал. Наша "восьмерка" вошла аккурат в верхушку высокого бархана и так и застряла в нем под небольшим углом. От вертолета вниз, к подножию тянулись две неровных цепочки следов, которые заканчивались у довольно глубокой ямы. 

- Идем туда, - Роман указал на яму откуда-то появившейся у него в руках саперной лопаткой. - Я уже просто копать забодался. Твоя очередь. А то я пашу - а ты прохлаждаешься лежишь. 

Теперь стало понятным, почему Долгов весь испачкался в песок. 

- А кому могила предназначена, Борода? - я старался выглядеть как можно более спокойным, но, честно сказать, нервничал изрядно. Мало того, что я в открытой драке уступал своему сопернику, так сейчас у него еще и было неоспоримое преимущество в виде пистолета. 

- Как кому... - Борода, казалось, искренне опешил. - ...Денису... А ты что... подумал... - до него дошло. 

Я стоял не пошелохнувшись. 

- Ну, ты даешь, командир... - Долгов взглянул на меня с интересом. - Неужели ты серьезно думал, что я тебя кончать веду? Да захоти я только, то тебя еще оглушенного добил бы и с похоронами не заворачивался. Это ж надо было такое подумать... 

- А что я должен был подумать? - огрызнулся в ответ я. - Что ты меня под прицелом поведешь с Денисом прощаться? 

- Так тебя пистолет смутил, командир? Так это для твоей же безопасности. На, держи, - и он, неожиданно, протянул в открытой ладони тяжелый вороненый ствол. - Пока ты валялся, а я могилу копал, несколько выстрелов издалека раздались. Вот я и вооружился, на всякий пожарный. 

Я потянулся к "Грачу" рукой, но остановил ее на полдороге и вместо пластиковой рукоятки крепко пожал ладонь. 

- Извини, Роман. 

- Подумаю, - откровенно брякнул тот в ответ. - А пока - пойдем копать

* * *

Дениса похоронили быстро. Не было ни торжественных речей, ни слез: обернули тело в брезентовое полотно, сверху придавили вертолетной дверью, затем забросали песком. Я хотел было еще воткнуть в небольшой песчаный холмик обломок лопасти, но Роман отговорил: 

- Только шваль какую-нибудь привлечем. Сам подумай. 

Трудно возразить. Самый страшный падальщик - человек. Пустынный гад разрывает могилу влекомый инстинктом, жаждой пропитания. Люди, нет - нелюди! - оскверняют захоронения ради каких-то призрачных, сиюминутных прихотей: в надежде разжиться пустым барахлишком, если повезет - оружием. На покой мертвых им глубоко наплевать. И иссыхают потом на солнце бренные останки, и идут на корм воронью. А есть еще и каннибалы-некрофилы - не всю шваль, здесь, на юге извести удалось. Это на севере, в Казахстане, Сибири за пять первых послеобменных лет завершили "чистку".

Небольшой песчаный холмик. Прости, Денис. Сухо клацнул пистолет - даже традиционной воинской почести мы тебе не можем оказать, нельзя сейчас палить в воздух, вот и жмем на курок разряженного "Грача". Ведь где-то недалеко Роман слышал выстрелы, а уж падение вертолета не заметить невозможно.