Путин. Его жизнь и время

По сути, повстанческое движение превратилось в обычный конфликт между Россией и Украиной. Это не входило в первоначальные планы. Но украинцы оказали более жесткое сопротивление, а сепаратисты оказались более недисциплинированными, чем ожидали русские.

Ввод российской армии заставил Киев признать, что военное решение проблемы уже невозможно. Запад не стал воевать за Украину и даже предоставлять наступательное оружие. В сентябре в Минске состоялись переговоры между двумя сторонами и было объявлено перемирие, которое, как и все последующие, продлилось всего несколько дней, после чего боевые действия возобновились.

Вторая встреча в Минске в феврале 2015 г., в которой приняли участие Порошенко, Путин, Франсуа Олланд и Ангела Меркель, позволила добиться более существенного прогресса. Позднее Олланд писал, что они проговорили всю ночь и расстались в 7 часов утра. По его мнению, Путин был самым сложным иностранным лидером, с которым ему когда-либо приходилось иметь дело. «Мускулистый, загадочный, настолько теплый и заботливый, насколько ледяной и жестокий, - писал Олланд, - он смотрел прямо на собеседника голубыми глазами, которые были одновременно соблазнительными и тревожными, рассуждал цинично, экспансивно, разражался смехом, спокойно произносил самые грубые слова». Меркель по ходу обсуждения от руки выписывала статьи соглашения в блокнот.

Основным предметом разногласий стали сроки нового прекращения огня. Путин хотел отложить его, чтобы дать сепаратистам время занять новые территории, в частности, город Дебальцево, железнодорожный и автомобильный узел на полпути между Донецком и Луганском, где были окружены 6 тыс. украинских солдат. Олланд и Меркель отказались. К тому времени в результате конфликта погибло около 10 тыс. человек. Евросоюз настаивал на немедленном прекращении боевых действий. Позже утром Путин отступил. Но это оказалось фикцией. Несмотря на то, что в полночь того же дня прекращение огня на большей части линии фронта вступило в силу, бои за Дебальцево продолжались. Через три дня украинцы с большими потерями вырвались из города, а сепаратисты овладели им.

Соглашение, известное как Минск II, подписанное представителями России, Украины и сепаратистов, предусматривало обмен заложниками, амнистию повстанцев, отвод тяжелых вооружений с обеих сторон, восстановление экономических связей и проведение местных выборов в сепаратистских районах, которые должны были получить значительную автономию. Однако ключевым положением была конституционная реформа, которая должна была дать русскоязычным регионам право голоса в национальной политике. Позднее Порошенко сказал, что согласился на это, потому что это был единственный способ прекратить боевые действия, но он знал, что это никогда не будет реализовано, потому что ни политический истеблишмент, ни общественное мнение на Украине не примут этого.

Так и получилось. Минск-2 остался нереализованным. Конфликт остался замороженным. Периодически вспыхивали новые боевые действия, но линия фронта оставалась в основном неизменной. Сепаратисты контролировали около 6 тыс. кв. миль - 2,5% территории Украины, что больше штата Коннектикут, но меньше Уэльса. Погибнет еще больше людей, хотя и гораздо меньше, чем в начале войны. Россия должна была бы жить с еще одним враждебным государством на своей западной границе. С другой стороны, Украина не могла вступить в НАТО, что для Путина было важнее всего, и у русских было средство давления, которое, как он надеялся, в конце концов заставит Киев начать переговоры о постоянном решении проблемы.

По мере стабилизации конфликта на Украине возникла новая угроза, а для Путина - новая возможность.

ИГИЛ, исламская фундаменталистская группировка, известная также как Даеш, и Исламское государство Ирака и Леванта, первоначально связанное с Аль-Каидой, набирали силу на севере Ирака и Сирии. Весной 2014 года боевики захватили иракскую провинцию Фаллуджа и выбили иракскую армию из второго по величине города страны - Мосула. Это привлекло внимание администрации Обамы, которая в августе санкционировала нанесение целевых ударов по формированиям ИГИЛ сначала в Ираке, а через месяц - в Сирии. До этого момента США, не сумев создать эффективную умеренную сирийскую оппозицию, придерживались политики "руки прочь" в отношении джихадистских группировок, которые несли на себе основную тяжесть боев против армии Асада. Вашингтон не мог их поддержать, но и не нападал на них. После захвата Мосула боевиками ИГИЛ такая политика стала неприемлемой.

У Вашингтона не оказалось хороших вариантов. Атака на Асада укрепляла ИГИЛ, а атака на ИГИЛ укрепляла Асада.