ПВТ. Лут (СИ)

С сумасшедшим капитаном Еремии и его не менее чокнутой командой он расстался самым горячим образом. Мягко говоря, едва успел откреститься навахой от прощальных объятий цыгана.

Как и предупреждал Говорун, раскисший в теплый дождь порт усиленно пасли. Нил, зоркий Крокодил, высмотрел несколько прикинутых под цивилов гвардейцев, щедрую разнородно-разнонародную россыпь людей Ведуты. Обе стороны артистично делали вид, что друг дружку не замечают, старались ради общей цели.

Счастье, что высматривали все зеленоглазого русого, а не парочку идиотов.

До места парковки корабеллы Первого прогулялись чин-чинарем.

Честно говоря, Крокодил опасался, что мелкий заплутает или про корабеллу сбрехал, но тот вел уверенно и скоро они стояли перед малюткой нежно-серебристого цвета. Совсем малышка, не больше веллера на короткие маршруты.

Истинная, с рисунком на плавной арфе, но таких молодых в Луте Нил никогда не видел.

Мелодично присвистнул, заслужив восторженный взгляд Оловянного.

— Где ты ее спер, Первый?

— Она пошла со мной по своей воле, — с некоторым вызовом откликнулся синеглазый, вскидывая голову уже примеченным Нилом жестом.

Оставалась сущая безделица — проникнуть на корабеллу, миновав ажурный заградотряд. От зоны повышенного внимания их укрывал плотный бок соседней тэшки, но не стоять же там вечно?

Крокодил за плечо притянул к себе мальчишку Оловянных, вкрадчиво уточнил:

— Слушай, Лин, не ты ли давеча хвастался, что драться мастак?

— Сражаться. — Юноша нахмурил искусно затемненные брови, слизнул капли дождя. — И я не хвастался, я…

— Тише, — шикнул Нил, бдительно косясь по сторонам, — теперь опять твоя очередь демонстрировать полезность. Сможешь аккуратно вывести из строя вон того бородача в клетчатой рубашке? Дорогу загораживает.

Невольный спутник вытянул тощую шеяку.

— Того?

— Да, да. Пальцем тыкать невежливо, тебя не учили?

— Нет. — Лин виновато убрал палец и уточнил. — Насколько аккуратно?

— Чтобы никто не видел, но все заметили.

— То есть… — снова запутался Лин, но Нил без дополнительных объяснений беспощадно вытолкнул его из-за кулиски тэшки на авансцену.

Упомянутый бородач мирно курил в дождевой мороси. Лин приблизился к нему бесшумно — по вбитой привычке, нерешительно потоптался рядом — бить так, без повода, ему было в новинку. Оглянулся на Нила. Тот выглянул, по-суфлерски выразительно ударил кулаком в раскрытую ладонь.

Поторапливайся, мол.

Но сражать исподтишка слабого, а по сравнению с Оскуро — тупого и медленного, словно улиточка — человека, Лину было стыдно.

Первый нарочито шумно, как лошадь, вздохнул. Бородач поперхнулся затяжкой, начал поворачиваться на звук всем большим телом, правая рука с насечками шрамов ниже локтя нырнула за пояс, к револьверу. Оловянный сдавил сильную шею сзади, чтобы не успел крикнуть. Ткнул железными пальцами под ребра, и успел подхватить обмякшую тушу, не дав человеку размозжить глупую тяжелую голову о настил. Осторожно уложил тело.

Обездвижить его оказалось на удивление просто.

Удивился не только Нил, но и вынырнувший из дымной мороси гвардеец.

Лин глупо улыбнулся от неожиданности. Гвардеец тоже расплылся в лыбе, направляя на юношу черноперого, клювастого Ворона.

Нил испуганно моргнул. Попятился, хватая пальцами шершавую рукоять навахи.

Дальше было быстро, колесом под гору. Лин языком пламени качнулся вбок, хватая человека за локоть и запястье. Ворон порхнул в небеса, гвардеец хотел крикнуть, но передумал, получив в кадык. Оказавшийся за его спиной Первый подхватил упавший револьвер и аккуратно подбил человека под затылок. Страж порядка мягко завалился на вышибленного бородача.

Некто в штатском бесшумно спрыгнул с верхнего яруса парковки.

Лин, не дав ему приземлиться, пнул ловкача под сиськи, отшырнув на закачавшуюся в посадочных цепях тэху. Не останавливаясь, уклонился от разрубившего дождь удара, попятился, уводя за собой скромно одетого господина с нескромных размеров клинком. Ухватился за натянутую цепь, подтянулся, закидывая себя на борт соседней тэшки. Шустрый господин последовал за ним, не расставаясь с оружием. Оловянный отступил еще, не спускаясь с фальшборта, ускользнул от пары уколов господина, а когда тот плоско рубанул, целя по ногам, коротко скакнул, прижав лезвие одной ступней, а второй — четко влепил противнику в переносицу. Плечом толкнул в швартовой люк еще одного набежавшего, дождался, пока тому на голову свалится связка канатов, и только после этого, спрыгнув с тэшки, обернулся на Нила.

Крокодил молча поднял вверх сразу два больших пальца.

— А теперь ходу, ходу, хвостатый!

Не хватало еще выхода на бис.

***

Палуба едва ощутимо дрогнула под ногами пассажиров. Наверняка даже отсеки толком формировать не умела; Нил опять, похоже, влез в какое-то мутное дело. Что его приятно удивило, так это беззвучие всего цирка на швартовке. Ни выстрела, ни крика, все словно сговорились на праздничной пантомиме.

На подъем малышка пошла вполне уверенно и сильно.

— Полежи тут, детка, — музыкант заботливо пристроил виолончель под флагом, закрепил, огладил кофр, жалея о том, что не может схоронить инструмент надежнее.