Пыль

Джулия развеселилась.

— Ну и как, осанка вашей дочери улучшается?

— Рада сказать, что она все еще сутулится, как бы они не старались.

— Тогда она, должно быть, похожа на вас.

Эван удивилась.

— Вы намекаете, что я сутулюсь? — против своей воли она выпрямилась на своем стуле.

Казалось, Джулия это заметила. Она улыбнулась.

— Нет. Я намекаю, что она, должно быть, разделяет вашу склонность к неподчинению.

Эван откинулась назад и внимательно на нее посмотрела.

— Я думала, я тут вас анализирую.

— Я не очень сложна для понимания. Боюсь, вы довольно быстро потеряете интерес.

Эван встретилась взглядом с ее синими глазами.

— Не думаю, что стоит слишком этого опасаться.

Их официант приблизился узнать, выбрали ли они уже себе напитки. Он посоветовал им прекрасное «Spragia Gamble Ranch Chardonnay» и описал его вкус как сухой, легкий и ярко выраженный — 125 $ за бутылку. Эван с энтузиазмом кивнула. Он улыбнулся и отбыл.

Джулия приподняла бровь.

— Так вы не шутили насчет отчета о затратах?

— О? Означает ли это, что вы не оплатите счет? Проклятье.

Джулия покачала головой.

— Боюсь, мое желание заставить Маркуса страдать можно описать как более глубинное.

Эван стало интересно.

— В смысле?

— Я бы с удовольствием не просто потратила его деньги, а достала бы его и посильнее, но на своем уровне, боюсь, могу его только за пятку цапнуть.

— Ну, тогда давайте объединим наши усилия. Вы можете хватать его за пятки — устрашающая картинка, между прочим, — а я буду тратить его деньги.

Джулия подняла стакан воды.

— Договорились.

Они чокнулись.

— Итак. Поскольку формально мы все еще обедаем за ваши монеты, о чем еще вы хотите меня спросить?

Эван раздумывала. О тысячах ответах на тот вопрос, который был задан — большинство из них не касались Энди Таунсенда. Но пока она не встретится с Дэном во вторник, она все еще работает на него. Все остальное должно подождать. Она вздохнула и посмотрела на Джулию, чье выражение лица было непроницаемо. Так было нечестно. Но в жизни вообще было мало справедливости. Она глотнула еще воды. Может, заполнить несколько пробелов, пока у нее был шанс.

— Вы встретили Энди в Йеле?

Джулия слегка подняла свой подбородок. На секунду Эван подумала, что та была разочарована.

— Да. Мы встретились, когда я была на втором курсе, на митинге демократов в Йеле. Выступал Билл Клинтон, а я и Энди входили в руководство комитета.

— Вы сразу же начали встречаться?

— Не сразу. У Энди уже была девушка — а я думала, что он высокомерный мудак.

Эван была поражена ее прямотой.

— Серьезно?

Джулия приподняла бровь.

— Это вас удивляет?

— Ну, нет. Но то, что вы использовали слово «мудак», да.

Джулия засмеялась.

— Это вполне хорошее слово. Не предполагайте, что я не могу ругаться, как матрос, только потому, что я издаю книги Готорна[12] и Мелвилла[13].

— Прошу у вас прощения, — Эван фыркнула. — Вы, должно быть, от души веселитесь на Неделе флота.

Джулия улыбнулась, но промолчала.

Эван продолжила задавать вопросы.

— Полагаю, вы уже знаете, что Энди познакомился с Дэном, когда ездил за границу на третьем курсе?

— Да. Они отправились в Иорданию изучать затерянный город Петра.

— К тому времени у вас уже были отношения с Энди, правильно?

— Верно.

— Но вы не поехали заграницу?

— Да, поехала — только не в Иорданию. Я провела год в Оксфорде.

— Изучали семейный бизнес?

Джулия повеселела.

— Можно сказать и так.

Подошел их официант с вином. После того, как он их обслужил, он рассказал им о специальных предложениях для обеда. Они обе сделали заказ из трех блюд фиксированного меню. Эван пригубила холодное вино. Обычно она не особо жаловала Шардонне, но официант не ввел их в заблуждение: оно было очень хорошим.

Джулия поставила свой бокал вина.

— Вы не против, если я спрошу, как вы познакомились с Дэном?

Эван встретилась с ней глазами. На фоне избытка черного и белого они выглядели почти неоновыми.

— Это не так уж и отличается от вашей собственной легендарной любовной истории. Мы оба были в аспирантуре в Пенн[14], — она хихикнула. — Мы тоже встретились на митинге Билла Клинтона.

Джулия засмеялась.

— Похоже, что наш 42ой президент за многое в ответе.

— Да не то слово, — Эван вздохнула. — Но в моем случае это скорее относилось к слишком большому количеству текилы, которое сопровождалось внушительным вливанием нездоровых суждений.

— Серьезно?

— Ага. Скажем просто, случайное приключение на одну ночь завершилось подарком, который продолжает радовать.

— О? — Джулия скрестила свои руки на столе и наклонилась вперед.

— О, да, — вздохнула Эван. — Вы католичка, Джулия?

Джулия покачала головой.

— Конгрегационалист[15].

— Конечно, — Эван закатила глаза. — Ну. Позвольте мне сказать так: расти католичкой — это как идти по жизни со здоровущим куском туалетной бумаги, прилипшим к подошве твоего ботинка. Ты изо всех сил стараешься его не замечать, но когда дело доходит до драки, оказывается, ты просто не можешь его стряхнуть. А потом ты вдруг обнаруживаешь, что запуталась в нем в самое неподходящее время — например, когда понимаешь, что беременна в почтенном возрасте 24 лет.

— Боже милостивый.