Пыль

— Я серьезно, Джулия. Один день может быть целой жизнью, когда ты имеешь дело с таким мешком дерьма, как Маркус.

— Я даже не знаю, как реагировать на подобный комментарий.

— Ну, я тоже не знаю — и вот почему нам надо использовать каждую секунду.

Джулия выдохнула.

— Хорошо. И что ты думаешь, нам нужно делать?

Эван немного расслабилась. По крайней мере, она сказала — мы. Это должно было быть хорошим знаком.

— Дай мне тут кое-что подготовить — и я тебе перезвоню. Она подумала еще. — Где ты проведешь остаток дня?

— Собираюсь поехать в офис на несколько часов — если ты вспомнишь, я не слишком много поработала в пятницу.

Эван почувствовала, как ее лицо запылало. Она была рада, что Джулия не могла ее видеть.

— Правильно. Хорошая идея. Поезжай в офис и оставайся там, пока не услышишь от меня новостей.

— Хорошо.

— Джулия?

— Да?

— Я серьезно. Оставайся там, пока я не проявлюсь.

Она вздохнула.

— Хорошо — но, пожалуйста, ты успокоишься? Твой тон меня пугает больше, чем любое предположение о том, что может сделать Маркус.

Эван вздохнула. Истина была в том, что ей нужно было, чтобы Джулия боялась. Но ей также нужно было, чтобы она была сообразительной — и осторожной.

— Мне нужно, чтобы ты мне доверяла, — сказала она вместо этого.

— Я доверяю тебе.

— Тогда не вижу никаких проблем.

Джулия рассмеялась, уступив Эван.

— Думаю, нет. Позвони мне позже.

Она повесила трубку.

Господи. И что теперь?

Она открыла ящик стола и достала расписание поездов. Поезд Стиви в Олбани отправлялся в 14–35. Она могла бы успеть на трехчасовой на Вашингтон, чтобы быть в офисе Маркуса на М Стрит уже в пять. Она знала, что он будет там. У этого мешка с дерьмом нет никакой жизни — и он всегда находил других головорезов, которые делали за него всю грязную работу.

Она покачала головой.

— Я должна купить акции этой гребаной железной дороги.

Эван засунула расписание обратно в ящик стола и закрыла его.

Она посмотрела в сторону двери, чтобы быть уверенной, что Стиви наверху болтает по телефону. Она подождала, пока не услышала ее приглушенный смех, потом подошла к книжному шкафу и взяла маленькую керамическую кружку. Она была кособокой и была небрежно расписана бандитскими символами яркими, основными цветами — «ремесленный проект», который она однажды сделала много лет назад, когда дед заставил ее поехать в один из тех бездарных молодежных христианских летних лагерей. Единственная причина, по которой этот «дизайн» сошел ей с рук, заключалась в чертовой невежественности монахинь, но она вспомнила, что Тим, который вместе с ней был тогда в лагере, только покачал головой и сказал ей, что она напрашивалась на взбучку.

Не так много изменилось с тех дней.

Она взяла из кружки маленький латунный ключ, пошла назад к своему столу и отперла большой нижний ящик. Под пачкой толстых папок стояла деревянная коробка, в котором хранился ее пистолет. Патроны к нему она держала в коробке на верхней полке чулана.

Она не стреляла из него в течение двух лет, с того времени, как провела выходные с несколькими парнями из Квантико. Она надеялась, что все еще могла стрелять прямо.

Она вытащила коробку из ящика и открыла ее.

Но Глок обладал одной особенностью — он был очень снисходителен к выстрелам дрожащей рукой.

А это был тот вид страховки, который ей нужен был прямо сейчас.

ГЛАВА 28

Маркус терял терпение. Он ненавидел повторяться, а было ясно, что этот разговор быстро идет в никуда. Он уже принял решение — а он никогда не изменял своего мнения. Никогда.

Он постарался снова пояснить свою позицию.

— Я уже сказал тебе, что не могу ничего из этого отменить. Все сдвинулось до того, как бывшая первая леди привела свою подругу в Плаза. Звонить мне по этому поводу сейчас бессмысленно — и опасно. Советую тебе больше этого не делать.

Он уже было собирался повесить трубку.

— Не смей бросать трубку, ты, чертов ублюдок! Ты тот, кто втянул меня в этот бардак в первую очередь.

Голос на том конце линии был полон отчаяния — он обнаружил, что отчасти это его позабавило. Тем более, что в истерику впал тот человек, кто был знаменит своей образцовой «сдержанностью».

— Ты мне угрожаешь?

— Ты чертовски прав, я тебе угрожаю! Я хочу знать, что, твою мать, ты намереваешься сделать, чтобы предотвратить эту катастрофу?

Он выдохнул.

— Не моя проблема. Эта свора дерущихся собак, как оказалось, принадлежит тебе — не мне.

— Это точно? Ты, кажется, забыл, что если я буду тонуть, ты утонешь со мной.

— Позволю себе не согласиться, — он кинул взгляд на свои часы. Слишком много времени уже было потрачено на этот разговор. У него были планы, которые нужно пустить в ход. Потребуются титанические усилия, чтобы устранить последствия всей этой неразберихи. Ему, может быть, даже придется нанять дополнительный персонал. — Позволь мне напомнить тебе, что весь этот маленький сценарий был твоим предприятием — не моим. Твои финансовые ресурсы заставили мячик покатиться. Или у тебя память отшибло?

На какой-то момент на том конце провода воцарилась тишина.