Пылающий бог

– Мы оставили бы ей юг, если бы она села за стол переговоров. Боги знают, как мы благодарны ей за избавление от мугенцев. Она отличный воин. Лучший. Мы были бы счастливы, если бы она снова была на нашей стороне, мигом сделали бы генералом…

– Ты немного ошибся, приняв меня за идиота, – сказал Катай.

– То, что мы сейчас по разные стороны, это трагедия, Катай. Ты сам знаешь. Мы втроем составляли отличную команду.

– Да, когда были вместе. Но у твоего отца были другие планы.

– Можем все вернуть назад, – напирал Нэчжа. – Да, мы все испортили… я все испортил, признаю, но подумай о том, чего может добиться Республика, если мы готовы за это бороться. Ты слишком умен, чтобы игнорировать ее потенциал…

– Ты никак не угомонишься? Хватит уже этой чуши, Нэчжа, не делай из меня дурачка.

– Помоги мне, – взмолился Нэчжа. – Вместе мы можем покончить со всем этим за считаные недели, вне зависимости от того, жива Рин или нет. Ты самый умный человек из тех, кого я встречал. Если у нас будет доступ к ресурсам…

– Видишь ли, трудно принимать тебя всерьез, когда ты бросаешь бомбы на невинных детей.

– Та вылазка была ошибкой.

– Ошибка – это проспать перекличку, – огрызнулся Катай. – Или не принести мне вовремя еду. А то, что ты сделал, это хладнокровное убийство. И Рин, и я прекрасно знаем, что, если присоединимся к тебе, это повторится, ведь что мы, что юг для тебя – расходный материал. Вы с отцом считаете нас идиотами, которыми можно торговать как вам заблагорассудится, именно так вы и поступили.

– У меня не было выбора…

– Выбор всегда есть. Это ты переступил черту. Ты развязал войну, и не моя вина в том, что у тебя не хватает смелости ее закончить. Передай Вайшре, что может меня обезглавить, тогда моя голова хотя бы послужит в качестве украшения.

Нэчжа промолчал. Рин услышала шорох одежды, когда он вставал. Послышались твердые и сердитые шаги в сторону двери. Рин жалела, что не видит его лица. Она надеялась услышать хоть какой-нибудь ответ, какую-нибудь реакцию, чтобы понять, насколько разъярил его Катай. Но услышала лишь скрежет двери, когда та захлопнулась за его спиной, а потом щелкнул замок.

– Прости, что не успел тебя предупредить. – Катай сбросил с койки одеяло и помог Рин встать. – Просто хотел, чтобы ты услышала.

Рин отдала ему ключи.

– И давно он сюда приходит?

– С первого дня. Сегодня он еще прилично себя вел, видела бы ты, что бывает, когда на него находит. Он перепробовал миллион способов меня сломать. – Катай нагнулся, чтобы отпереть замок на кандалах. – Но ему следовало бы понять, что это бесполезно. Не смог в Синегарде – уж точно не сумеет теперь.

Рин ощутила прилив гордости. Порой она забывала, каким стойким может быть Катай. А ведь, глядя на него, и не подумаешь – он похож на тощего и дерганого студента. Но трудности он переносил с железной выдержкой. Синегард его не испортил. Его не разрушил даже Голин-Ниис. Нэчже уж точно его не сломить.

«Да, – шептал в ее голове тихий голос, очень похожий на голос Алтана. – Только ты можешь его сломить».

– Сзади, – вдруг сказал Катай.

Рин обернулась, ожидая увидеть солдата. Но там был лишь священник Серой гильдии, юноша в рясе, с металлическим подносом в руках.

При виде Рин он разинул рот и растерянно заморгал, переводя взгляд с нее на Катая, словно пытался определить, сколько в камере человек.

– Ты…

Катай повернул ключ и распахнул дверь камеры.

Миссионер бросился бежать, но было уже слишком поздно. Рин оттолкнулась пятками от пола и бросилась вдогонку. Ноги у священника были гораздо длиннее, и он бы мог убежать, но запутался в рясе, сворачивая за угол. Он споткнулся, всего на долю секунды, но этого хватило. Рин схватила его за руку, так что он потерял равновесие, и ударила под коленями. Он упал. Рин вызвала в ладонь пламя. Огонь вернулся с такой легкостью, словно она натянула точно подогнанную по размеру перчатку.

Рин схватила его за горло. Мягкая кожа подалась под ее горящими пальцами, как будто тофу под стальным ножом. Так легко. За несколько секунд все было кончено. Он умер, не издав ни звука, именно поэтому Рин и выбрала горло – крики сейчас были ни к чему.

Она выпрямилась, вдохнула и вытерла руку о стену. Она еще не до конца осознала, что сейчас сделала, все случилось слишком быстро и казалось слегка нереальным. Она не принимала решения убить миссионера, даже не задумывалась. Нужно было просто защитить Катая. Остальное получилось машинально.

Ей вдруг захотелось расхохотаться.

Рин наклонила голову, разглядывая влажные алые полосы, поблескивающие на мраморе. Почему-то это зрелище наполнило ее головокружительным восторгом. Такой же странный экстаз она ощущала, когда отравила Ма Льена.

Дело было не в насилии. А во власти.

Не так приятно, как убить Нэчжу, но близко. На одно безумное мгновение она подумала, не нарисовать ли на стене цветок окровавленными пальцами.

Нет. Нет. Это уже слишком. Да и времени нет. Головокружение прошло. Рин взяла себя в руки.

Сосредоточься.

– Сюда, – позвала она Катая. – Помоги затащить его в твою камеру. Положим его на койку, накроем одеялом и выиграем немного времени.