Пылкая вечеринка на Багамах

— Скажи мне, почему должна быть именно эта работа. И почему прямо сейчас? Я понимаю, работа с Ниной — отличная возможность, но будут и другие возможности.

Она упрямо подняла голову.

— Это потрясающая возможность. И эта работа мне по плечу. Нина пообещала мне отличную команду помощников.

— А если менеджер по строительству позвонит тебе в десять часов вечера из-за чрезвычайной ситуации?

— Я с ней справлюсь. Ведь тебе это удается. — Она выгнула бровь. — Надо просто окружить себя хорошими сотрудниками.

— Да, но я работаю по шестнадцать часов в день. Мы оба не можем работать так много. — Он посмотрел на нее поверх бокала. — Если ты не хочешь работать для меня, работай в отделе дизайна «Суперсоник» на полставки. Сейчас мы запускаем огромную кампанию розничной торговли. Твоя помощь может понадобиться.

Она упорствовала:

— Я не могу работать на тебя.

Он всплеснул руками.

— Джованна, я пытаюсь найти выход. Я предлагаю тебе деньги для открытия собственного бизнеса. Альтернативы. Уступи мне хоть в чем-то.

Длинные темные ресницы коснулись ее щек.

— Тебе следует понять мое прошлое.

Он поборол разочарование.

— О чем ты говоришь?

Она заправила прядь волос за ухо.

— У моей мамы никогда не было того, что есть у меня, Санто. Она была бессильна. Она хотела для меня большего. Она знала, что меня ждет с Франко, и заключила сделку с моим отцом. Я должна была поступить в колледж до того, как выйду за него замуж. Чтобы у меня было образование, и я могла работать, если придет беда.

— В каком смысле? — спросил Санто.

Она долго молчала, потом произнесла:

— Мой отец дважды сидел в тюрьме. Первый раз как главарь группировки автоугонщиков; тогда ему было чуть больше двадцати. Во второй раз за незаконные игорные махинации, когда мне было семь лет. В те годы он все еще поднимался по карьерной лестнице и отдавал долги. О нас с матерью заботился клан, но лишних денег у нас не было. Я не занималась танцами, а у Томмазо не было классных кроссовок. По сути, моя мать была дважды на грани разорения.

Санто не знал об этом.

— Вам трудно приходилось, — пробормотал он. — Ты и Томмазо знали, что происходит?

Она скривила рот.

— Мать сказала нам, что отец занимается бизнесом в Мексике. Очередной миф из моего детства. Но я думаю, — продолжала она, ее глаза потемнели, — подсознательно мы понимали, что творится что-то неладное. Мать всегда была расстроена, но старательно это скрывала. Она самый сильный человек, которого я знаю.

— Как и ты, — тихо сказал Санто, оглядывая женщину со стальной силой воли. — Ты очень похожа на нее, Джованна.

Ее губы смягчились, а в темно-зеленых глазах отразилась непонятная ему эмоция.

— Именно поэтому, — сказала она, — для меня так важна моя карьера. Я сказала себе, что буду личностью, когда выйду замуж за Франко. И сначала он со мной соглашался. Ему нравилось, что я работаю в его отелях. И мне нравилась эта работа. Но после рождения Лео, когда мы пытались зачать собственного ребенка, все пошло наперекосяк.

У Санто сдавило грудь. Он не хотел слышать эту часть истории. Не хотел представлять Джованну с другим мужчиной. Но ему требовалось знать правду, чтобы похоронить призраков.

— Он меня запугал, — произнесла она. — Чем упорнее я пыталась зачать ребенка, тем сложнее становилось. Франко ревновал меня к тебе. — Она посмотрела на Санто. — Он наказал меня, запретив мне работать. Сказал, что я обязана сосредоточиться на семье. Он завел любовницу, и я почти этому обрадовалась. А дальше он все сильнее отдалялся от меня.

От ярости перед глазами Санто встала красная пелена. Он не подозревал, каким был брак Джованны с этим могущественным высокомерным итальянцем. Франко Ломбарди был непревзойденным бабником, у которого было все, что он хотел. Санто считал, что он по-доброму относится к Джованне и заботится о ней.

— Но ты осталась с ним, — пробормотал он, — из чувства долга.

Джованна кивнула:

— Я хотела его бросить. Я едва не ушла от него дважды. Далила обещала помочь мне. Но каждый раз, начиная собирать вещи, я думала о своем отце и о том, как он на меня рассердится.

Страдание и беспомощность тех мрачных дней накрыли ее, словно темное облако. Казалось, она всегда будет жить в страхе.

— Поэтому я осталась, — сказала она. — Я устраивала для Франко званые ужины и не лезла в его дела.

— А потом его застрелили у собственного казино, — произнес Санто. — И у тебя появилась возможность уйти из семьи.

Она кивнула:

— Я позвонила Далиле. Она оформила паспорта для Лео и меня под фамилией Де Лука и вывезла нас в ночь после похорон Франко.

Джованна не забыла, как ветер хлестал в ветровое стекло автомобиля, а она держала Лео на руках. Как она боялась, что машина Далилы окажется не такой быстрой. Что они не успеют доехать до частного аэропорта.