Р26/5/ПСИ и я

Робота послали ко мне, чтобы я совсем спятил. Нет, лучше все, все, что угодно, только бы не сидеть с ним в одной квартире.

Что же, стану разъезжать и осматривать достопримечательности, делая вид, будто это доставляет мне наслаждение. Для начала прокачусь завтра за город. Это утомительно, но необходимо же произвести должное впечатление на пси-отдел.

Через несколько дней Р/26/5/ПСИ убедится в том, что он выполнил свою задачу и, упоенный успехом, доложит, что я вне опасности.

В конце концов они заберут робота и оставят меня в покое.

Но разве у таких простых смертных, как я, что-нибудь когда-нибудь происходит в соответствии с их планами?

В этом огромном городе, где любой человек в любую минуту находится под контролем, на долю случая остается очень мало. Горит жилой квартал? Движение направляется по другим улицам, и в считанные минуты прибывает пожарная команда. Массовая эпидемия? Мгновенно разыскивают докторов, удваивают, утраивают вместимость больниц. Никогда нигде не бывает беспорядка.

Поэтому рок, загнанный в угол, отыгрывается на таких беспомощных существах, как я.

День выдался прекрасный, и я уже предвкушал длительную поездку за город — путешествие по кольцу примерно в сто миль. Это займет весь день, и я подумал, что буду хоть одним днем меньше находиться в компании Р/26/5/ПСИ. Я представил себе, как он сидит там, в квартире, отключенный, вялый, в то время как я гоню вдоль холмов и деревьев в приятном одиночестве.

— Ну как, готовы? — Он стоял за моей спиной.

— К чему?

— К поездке за город, — сказал он с участливым видом. — Вы говорили, что мы сегодня поедем.

— Я собирался ехать один, — ответил я с достоинством, надевая пальто.

— Я не могу этого допустить. Сожалею, ни должен вас сопровождать. Поймите, что сегодня вам нельзя ехать одному.

— Но мне намного лучше, — запротестовал я. — А если так, я вообще никуда не поеду.

— Возможно, вы замышляете самоубийство, — проницательно заметил он. Мой долг — сорвать ваши планы.

Я уступил. Больше мне ничего не оставалось. Если бы я продолжал настаивать на том, чтоб ехать одному, и постарался бы запереть его в квартире, он бы силой заставил меня подчиниться.

Мы уселись в машину, я перешел на ручное управление и стал плавно набирать скорость — совсем неплохо, если учесть, что я последний раз вел такую машину по меньшей мере три года назад.

Мы проехали примерно четыре квартала, прежде чем я понял, что робот использовал двойное управление и машину ведет он, а не я.

Когда мы проехали еще полмили, я заметил кнопку, которая отключала контроль. Я нажал на нее.

— Вы понимаете, что пока мы не вышли за пределы города, машина должна находиться под Дорожным Контролем? — проскрежетал он, нажимая на бесполезные теперь тормоза.

— Да, — с удовлетворением ответил я.

— Я буду вынужден применить силу. — Он подвинулся ко мне и потянулся к рулю. — Ради вашей же пользы.

— Только попробуй, — ответил я. Мне было уже все равно.

Впереди виднелся перекресток. Когда он стал отрывать мои руки от руля, я нажал на акселератор.

Машина внезапно с неистовым скрежетом остановилась. Прямо перед нашим носом оказалась другая машина, и нас всех основательно заклинило.

Лицо женщины, сидевшей в чужой машине, скривилось.

— Что вы делаете, черт возьми?! — крикнула она, перекрывая уличный шум.

— Очень сожалею, что мой друг временно утратил контроль над собой, проблеял Р/26/5/ПСИ.

Она переключилась с меня на смешавшегося робота.

— Вы хотите сказать, что вы сидели и спокойно смотрели, как этот человек в пределах города перешел на ручное управление? — возмутилась она. — Какой у вас номер, робот?

— Р/26/5/ПСИ, — быстро ответил за него я. — Но робот не совсем виноват. Я отдавал себе полный отчет в том, что делаю, и, конечно, не позволил бы никаких безумств. Но он мне надоел до смерти, и я взбунтовался. К сожалению, на нашем пути оказались вы. Очень сожалею, — заключил я с обезоруживающей улыбкой.

Верный принцип — когда тебя прижали к стенке, сваливай вину на робота, у него плечи пошире твоих.

Она взглянула на меня с внезапным интересом, почти дружелюбно.

— Представляю, каково было вам, — сказала она. — Но ведь моя машина разбита — здесь уж ничего не изменишь.

Прибыли представители закона.

— Приношу извинения да этот неприятный эпизод, офицер, — быстро проговорил я. — Давайте будем считать его доказательством того, что машины, слава богу, не всегда непогрешимы. Ведь мысль о том, что они, подобно нам, могут в некоторых случаях ошибаться, как-то успокаивает, вам не кажется?

Плоское лицо полицейского было невыразительным.

— Может быть, — заметил он, вытащив блокнот.

— Имя?

— Джонсон Хьюго. 18659244.

— Одну минуточку, офицер. — Это опять заговорила девушка, и ее улыбка явно произвела на полисмена большее впечатление, чем моя. — Нужны ли формальности? Я ничего не имею против этого человека.

У нее были короткие светлые волосы, и тут я вдруг заметил, что она очень недурна собой.

Через пятнадцать минут прибыла аварийная команда, и мы предоставили им делать свое дело, а сами пошли пешком ко мне чего-нибудь выпить. Р/26/5/ПСИ с унылым видом тащился следом за нами.