Работа для оборотня (СИ)

- Пытаешься выставить меня монстром? – Крауч дерзко вскинул голову, отбрасывая со лба тонкую прядь волос. – Ты сам и есть монстр, как и все оборотни!

Ремус почувствовал, как в нём снова поднимается гнев, ледяная грохочущая волна, вроде тех, которые оглушительно разбивались о берег возле Азкабана. Сжав кулаки, он смотрел в бледное лицо Крауча, в его горящие торжеством глаза.

- Среди нас есть монстры, это так. Может, я монстр, но те, кого твои люди убили этой ночью – разве они монстры? Обычные несчастные, которых я взял к себе, потому что иначе они бы погибли! Скажи моему сыну, Крауч, что его мать была монстром! Скажи этой девочке, которую держит твой аврор, что её дитя было монстром! Тебе на это плевать, правда? Ты ненавидишь всех нас, просто за то, что мы существуем…

Крауч скривил рот.

- А тебе не приходило в голову, Гвилт, – тихо, но отчётливо прошипел он, – что вы не должны существовать?

- Так говорят Пожиратели Смерти, мистер Крауч, – громко сказал Ремус. – Если вы считаете себя вправе решать, кто должен существовать, а кто нет, значит, вы ничуть не лучше их.

Крауч повернулся к нему, презрительно скривил рот:

- Я прощу тебе эти слова, мальчишка, потому что обещал Аластору Грюму пощадить свою жизнь. Но это в последний раз. Твой отец тоже не умел следить за своим языком, и не мне тебе рассказывать, к чему это привело! Сдавайся вместе со своим вожаком!

Ремус молча направил на него палочку.

Сегодня утром он проснулся, забрызганный чужой кровью.

Сегодня ночью он убил другого оборотня.

Сегодня он стал чуть менее человеком и чуть более волком.

Барти Крауч даже не представляет, с кем он связался.

Глядя в глаза Краучу, он опустил палочку. Крауч снова злорадно улыбнулся, но улыбка в слудеющую секунду сменилась оскалом – Ремус направил палочку на линию огня, и та тут же круто изогнулась, разорвалась, зазмеилась по земле, подползая к ногам авроров. Ремус Люпин был одним из лучших выпускников Хогвартса, и сейчас Крауч убедился, что тот не просто так получил «превосходно» по Заклинаниям.

Линия огня хлестнула, как кнут, по аврору, держащему Джин. Тот отреагировал мгновенно – вскинул палочку, отразил волну магии – и на секунду перестал направлять палочку на девушку. Та ловко вывернулась из его рук, отбежала на несколько шагов, но её бледное лицо тут же исказилось от боли, она зашаталась и упала… прямо в объятия Квентина. Парень буквально в пару прыжков преодолел разделявшее их расстояние. Он совершенно забыл про собственное оружие, и на один момент оказался беззащитен перед аврорами. Но те хоть и направили на него палочки, ничего не смогли сделать – сразу три серебряных щита окружили Квентина и Джин. Мэтт, Уилли и Томпсон стояли позади Квентина, выставив палочки, защищая его от людей из Министерства. Джин обвила шею Квентина тонкими бледными руками, прижалась к его груди и окончательно потеряла сознание. Парень подхватил её на руки легко, как ребёнка, и отступил назад, к трём молодым оборотням, палочки которых дрожали в их руках, но магические щиты оставались на месте.

Крауч скрипнул зубами. Он знал, что эти паршивцы владеют магией, но чтобы настолько хорошо? Всё-таки правильно он сделал, что напал ночью: если бы, как и планировал Грюм, авроры явились сюда утром, их ожидал бы жаркий приём…

Грегор Гвилт громко рассмеялся:

- Ну что, Крауч? Всё ещё думаешь, что сможешь совладать с моими волчатами?.. Знаешь, многие из них оказались здесь против воли. Многие ненавидят меня. Но я и не хотел, чтобы меня любили. Они ненавидели меня и боялись, и это объединило их! Я добился чего хотел, Крауч! Я создал стаю, я создал семью! Они сражаются не за меня – они сражаются друг за друга! И будут сражаться, даже когда меня не станет!

Ремус едва его слышал. Он изо всех сил удерживал линию волшебного огня, так что авроры и оборотни не могли вступить в бой, защищая и тех и других. Голова у него болела от напряжения, палочка вибрировала в пальцах. Ох, как долго он не колдовал по-настоящему! Его снова начала охватывать привычная слабость после полнолуния, но он не мог поддаться ей, не имел права.

- Опусти палочку, Люпин, или отправишься в Азкабан вместе с ними! – закричал Крауч.

Ремус не собирался его слушать. Но внезапно его рука сама собой опустилась. Головная боль прекратилась, слабость отступила. Огонь перестал ему повиноваться, вышел из-под контроля, побежал в разные стороны, шипя на свежем снегу, охватывая стены домов… Ремус обернулся. И поймал взгляд Гвилта. Впервые за всё время Гвилт смотрел на него не испытующе, в его глазах не было ни обвинения, ни высокомерия, ни оценки. Он смотрел на Ремуса даже не с приказом – с просьбой. Это он, будучи вожаком, заставил его, своего волка, опустить палочку. Выполнить приказ Крауча. Не ставить себя в ешщё большую опасность, чем та, в которой он уже оказался. Они смотрели друг на друга всего одну секунду, но Ремус навсегда запомнил этот взгляд.

Потом Гвилт повернулся к Краучу. В его пальцах блеснул Верный Коготь. Гвилт крепко сжал кинжал в руке и поднял его:

- Ты знаешь, что это, Крауч?