Работы разных лет: история литературы, критика, переводы

Верно, и впрямь совершается чудо…

В 1962 году вышла в свет первая книга стихов Арсения Тарковского «Перед снегом». Лишь немногие из его почитателей знали, что на самом деле первый его сборник был набран и подготовлен к печати еще в 1946 году, но затем уничтожен после памятного партийного постановления о журналах «Звезда» и «Ленинград». Инквизиторская речь Жданова перекроила карту отечественной словесности, на месте многих цветущих оазисов возникли белые пятна. Обычно в первую очередь вспоминают о том, что перестали печатать Зощенко и Ахматову. Все так, однако высокую авторскую и человеческую репутацию Анны Ахматовой (кстати, тонкой ценительницы стихов Тарковского) ханжеские наветы ленинградского партийного босса поставить под сомнение никак не могли. С Арсением Тарковским все было иначе. На долгие годы поэт остался наедине с письменным столом, надежд на издание книги больше не оставалось.

Привыкший жить и писать по гамбургскому счету, Тарковский извлек из этой трагедии лучшие уроки. Полтора десятилетия поэт составлял собственные предназначенные для вечности и узкого круга посвященных рукописные и машинописные сборники, тщательно шлифовал тексты – и все это без малейшей оглядки на цензуру и конъюнктуру. С этими непременными атрибутами советской издательской реальности Тарковский столкнулся лицом к лицу позже, когда стали выходить первые книги. Воспроизвести в печати заветные неопубликованные сборники нечего было и думать. Нет, никаких компромиссов в прижизненных книгах поэт не допускал, все сказанное в печати было сказано честно. Но многое так и осталось под спудом, в рукописях.

В 1987–1988 годах, буквально в последние годы и месяцы жизни поэта, были впервые напечатаны многие ранее неизвестные его стихотворения. Целая серия, мягко говоря, торопливых подборок появилась в журналах и газетах. О комментариях не было и речи; рядом с текстами, отвергнутыми цензурой, оказались стихи, не печатавшиеся поэтом по личным причинам; лирические шедевры соседствовали с вещами, к которым сам поэт относился иронически, считал не более чем стихотворными шутками.

Наследие Тарковского нуждается в бережном и пристальном освоении. Это стало особенно очевидно в последние годы, когда увидели свет сборник воспоминаний о поэте («Я жил и пел когда-то…», 1999), биографическая книга о семье Тарковских, написанная дочерью поэта и сестрой режиссера М. А. Тарковской («Осколки зеркала», издательство «Дедалус», 1999; 2-е издание: «Вагриус», 2006; 3-е издание: АСТ, 2018), началась работа над научным изданием лирики Тарковского в авторитетной серии «Библиотека поэта».

В предлагаемой подборке воспроизведены некоторые стихотворения из неопубликованной машинописной книги «Гостья-звезда», хранящейся в архивном фонде Арсения Тарковского (Институт русской литературы РАН). Первоначально в книге было включено 14 стихотворений, впоследствии одно было добавлено, а два – изъяты автором. Публикуются стихотворения под номерами 1, 2, 6, 9, 10, 13 в окончательной последовательности.

Почитателям поэта название «Гостья-звезда» хорошо известно – так в опубликованных книгах обычно обозначались большие разделы, содержавшие ранние, довоенные стихи. Однако первоначальная структура отдельной авторской книги, ее внутреннее мотивное, стилистическое и композиционное единство с годами ощущались все слабее. Смысловой принцип построения постепенно сменился хронологическим, самостоятельный по замыслу и композиции сборник был преобразован в общую подборку стихов двадцатых-тридцатых годов.

Мы публикуем стихи в первоначальных редакциях, полнее отражающих замысел книги «Гостья-звезда», ее сквозную тематическую структуру. Встреча с таинственным, почти невозможным в земной реальности чувством, с «любовью, похожей на угрозу», причастность к чуду любви, которая идет по следам минутного счастья «как сумасшедший с бритвою в руке», – эти мотивы служили для лирики Тарковского камертоном на протяжении десятилетий.

Довоенные стихи Тарковского (по распространенному мнению, убежденного «неоклассика», сторонника абсолютной лирической ясности, регулярных ритмов и точной рифмы) для понимания его поэтического кредо во всей полноте имеют особое значение. Взволнованная сбивчивость стихотворных диалогов между героем и его звездной гостьей, синкопирующие перепады ритма – все это тоже Тарковский, и вовсе не только юный, «ранний», но подлинный, зрелый, хотя и практически неизвестный читателю.

Тексты даны по машинописной книге «Масличная роща» (РО ИРЛИ, ф. 830) в авторской пунктуации.

1