Рабы Парижа

— А что, если старик нас надует? Не пойдем же мы жаловаться к полицейскому комиссару…

— Он заплатит.

— Откуда вы знаете?

— Я потребовал половину вперед.

— И что же?

— Смотри, — сказал папаша, доставая из прорехи в сюртуке два банковских билета по тысяче франков каждый.

Шупен вскочил.

— Один из них — мой?

— Выбирай.

— Вот этот. Он новее.

— Держи.

Тото взял билет, посмотрел его на свет, пошуршал им и даже зачем-то понюхал.

— Оближи еще, — ухмыльнулся Тантен.

— А потом будет и второй такой же?

— Как только выполнишь заказ.

— Сегодня же ночью все сделаю!

Старик посоветовал мальчишке, какую выбрать пилу и где ее купить.

— Возьми с собой потайной фонарь. Смажь хорошо пилу и надень на ее конец пробку, чтобы приглушить звук. Когда закончишь, подмети пол и аккуратно заделай щели от пилы замазкой, которую употребляют стекольщики.

Шупен смотрел на него с удивлением. Он никогда не думал, что старый хрыч так умен и предусмотрителен.

— А я пока подыщу женщину и буду следить за скульптором, чтобы выбрать подходящий момент, — сказал старик.

Тото пообещал выполнить все указания Тантена.

— Еще один вопрос. Ты говорил Бомаршефу будто Каролина Шимель повсюду искала меня, чтобы отомстить за то, что я напоил ее и выведал тайну герцога де Шандоса?

Тото-Шупен захохотал.

— Я просто подшутил над вами. Вы же тогда еще не были моим компаньоном!

— А что она делает в действительности?

— Вы так хорошо ее угостили, что она с перепою оказалась в больнице. Там и лежит.

Тантен тоже развеселился.

— Кстати, где ты сейчас живешь? — спросил он.

— Нигде.

— А точнее?

— Прежнее жилье мне теперь не по карману. Надо искать новое.

— Можешь поселиться на моем чердаке. Я переехал на другую квартиру.

— Где этот чердак?

— В отеле… «Перу». Передашь от меня привет хозяйке, госпоже Лупиас.

Старик вытащил из неиссякаемых прорех своего рубища клочок бумаги, огрызок карандаша и нацарапал госпоже Лупиас несколько слов.

— До завтра, — сказал Тото, пряча записку в карман. — К утру все будет сделано.

— Удачи тебе, малыш.

Шупен ушел.

— Теперь я уверен, что мне повезет, даже если де Мюсидан не станет драться с художником, — проговорил Тантен.

Глава 42

Полчаса спустя Тантен уже входил во двор того дома на улице Монмартр, где жил Поль Виолен.

Во дворе хлопотала болтливая кумушка Бриго, которой Батист Маскаро отвел важную роль в спектакле для герцога де Шандоса.

Увидев оборванца Тантена, она бросила все свои дела и поспешила с приветливой улыбкой к нему навстречу. За три шага до папаши мадам Бригитта остановилась и сделала почтительный книксен.

Старик едва кивнул в ответ.

— Как здоровье молодого человека? — спросил он.

— Ему лучше, господин, гораздо лучше! Как вы приказали, я готовлю ему самые вкусные блюда. А доктор прислал ему дюжину бутылок вина и сказал, что они окончательно поправят его здоровье и что…

Не дослушав ее трескотню, — он по опыту знал, что конца не будет, — Тантен повернулся к привратнице спиной и стал подниматься по лестнице.

Мадам Бригитта умолкла на полуслове и окликнула его:

— Господин!

— Что там еще?

— Вчера приходил незнакомый мужчина и расспрашивал меня о месье Поле.

Тантен резко остановился.

От рассеянного вида, с которым он слушал кумушку раньше, не осталось и следа.

— Какие вопросы он задавал?

— Давно ли я знаю молодого человека, чем он занимается, много ли у него друзей и кто они, где он жил прежде…

— Что вы ответили? — перебил старик.

— То, что вы мне приказывали отвечать посторонним.

— Как выглядел этот мужчина?

— Среднего роста, не худой и не толстый, одет небогато. Видно, он очень скуп, потому что говорил со мной с четверть часа и не дал ни единого су, хотя любой другой на его месте…

Тантен недовольно поморщился.

— Прекратите болтать и отвечайте на мои вопросы! Вы заметили в нем что-нибудь особенное?

Женщина поджала губы.

— Ничего особенного я в нем не вижу.

— Да я не о том! Какую-нибудь примету, по которой я мог бы его узнать.

— Как же, есть примета!

— Ну, говорите же! То замолчать вас не заставишь, то каждое слово надо клещами вытаскивать! Какая примета?

— Очки!

— И что ж тут особенного? Я и сам в очках!

— У него — золотые.

— И это — все?

Привратница задумалась.

— Все или нет? — торопил Тантен.

— Кажется, все…

— Благодарю вас, мадам Бригитта. Будьте всегда так же осторожны.

Старик продолжал подниматься по лестнице, ведущей в квартиру Виолена. Теперь он шел гораздо медленнее, хмурил брови и шептал:

— Кто бы это мог быть? Мало ли в Париже золотых очков…

На площадке второго этажа он снова остановился.

— Черт побери! Не шпион ли это с Иерусалимской? Надо поскорее окончить дело и уничтожить все следы… Я уверен, что мне это удастся…

На третьем этаже Тантен позвонил.

Ему открыла молодая девушка.

Увидев ее, старик буквально взвыл от бешенства.

Это была красавица Флавия, дочь банкира Мартен-Ригала.

Она удивленно взглянула на его перекошенное лицо и спросила:

— Что вам угодно?

Тантен был не в силах выговорить ни слова.

Девушка смотрела на грязного старика со смешанным чувством любопытства и отвращения.

Она впервые видела настолько мерзкого оборванца и в то же время ей казалось, что он ей кого-то очень напоминает.