Рабыня

Художественное обозрение:

Оскар Спэрроу Вечная Грейс

Портер Скейлз

Галерея Натали Мейсон

Западная 26-я улица, Челси

До 21 августа

Новая выставка Оскара Спэрроу «Портреты Грейс» демонстрирует чрезвычайно интимные, непарадные портреты его жены, Грейс Дженни Спэрроу, художницы, умершей почти 20 лет назад в возрасте 28 лет. Зная Грейс лично, я подошел к его новой работе с некоторым трепетом. Оскар Спэрроу хорошо известен своими художественными загадками; действительно, интеллектуализм, который он привносит в холст, привлекает к себе, но может ослабить эмоциональное восприятие его работ, а для некоторых и уменьшить общую значимость его творчества. Неужели он хочет просто поразить нас своими слоями и подсказками? Неужели Спэрроу пускает нам пыль в глаза? Глядя на Спэрроу, я часто задумываюсь, стоит ли разгадка его загадок изнурительного труда и поисков. Я знал Грейс Спэрроу как верного друга и талантливого художника с проницательным и вдохновляющим умом. Я не хотел видеть, как она будет подвергаться мифическим искажениям. Я не хотел, чтобы ее разорвали на части и снова сшили на холсте, уродливую и деформированную.

Однако мои опасения оказались напрасными.

Каждый человек – это множество людей: жена, мать, художник, дочь, друг, любовник, богач, бедняк, спокойный, мятущийся. Работы Спэрроу – серия из 18 портретов Грейс, все мультимедийные – запечатлевают сложность личности его жены как в великолепных деталях, так и с широким размахом. Один из них, живописное исследование пробора в ее волосах, весь сияет, каждая прядь, выгравированная серебром, вплетается в блестящий малиновый фон. Это невыносимо прекрасно. Другой, триптих из трех граций (даже если бы ее имя было другим, работа все равно заслуживает этого названия), изображает ее как бесхитростную домохозяйку; как голодную, вопящую гарпию; и, что самое пугающее, на центральной панели изображна женщина, пойманная в ловушку строгих линий кадра, ее единственный видимый глаз растягивается во все стороны и несет в себе отчаяние и клаустрофобию, которые придают более глубокое, более тревожное значение боковым изображениям.

Мы видим в Грейс молодую женщину в расцвете ее красоты – в расцвете ее жизни – юную невесту, молодую мать, начинающую художницу, и все же главное чувство – это смятение и тревога, подавленная энергия, растраченный талант. Грейс Дженни Спэрроу умерла раньше, чем успела полностью освоить и развить свой удивительный талант. Мы знаем, что последние годы своей жизни она посвятила мужу и маленькой дочери; в это время она не выставлялась. Она отдалилась от художественного сообщества Даунтауна, яркой частью которого была прежде, в то время как ее муж, Оскар, продолжал выставляться и закладывать основы для своей знаменитой революционной выставки 2000 года.

Таким образом, Оскар Спэрроу добился того, что может удивить легионы его поклонников: он создал феминистское исследование погибшей женщины. Он изобразил Грейс с такой любовью и правдивостью, что глубинной сутью его работ стало отрицание домашней жизни, которую он, собственно, и навязал ей. Неужели такая самокритика была намеренной? Неужели эти картины предлагаются нам, зрителям, критикам и историкам искусства, как своего рода извинение?

Загадка этих картин – это загадка сердца, и, как и в более ранних работах Спэрроу, они не предлагают никаких легких решений, никаких моментов прозрения. Напротив, рассматривая эту одинокую женщину, мы испытываем ошеломительное чувство удивления и потери. Эти образы Грейс Дженни Спэрроу провоцируют, уклончиво намекают на наши собственные утраты. Мы чувствуем себя богаче благодаря этим картинам, но и беднее из-за потери той, что их вдохновила.