Радиация

Наконец, тело Риты обрело способность двигаться, и на ватных ногах, дрожа от страха и удивления, она подошла к зараженной. Лицо Эйприл не выражало ничего — ни единой эмоции. Ее кожа была бледна и покрыта трупными пятнами, с губ капала густая слюна, глаза полностью застилала мутная белая пленка. Время от времени Эйприл вздрагивала, а потом опять замирала. Она не нападала, не пробовала заговорить, не уходила. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы Рита не решилась робко произнести ее имя.

Голова Эйприл резко дернулась, и теперь взгляд страшных глаз устремился на Риту. Хрипя так, будто в горле застряла рыбная кость, зараженная приподняла верхнюю губу, высунула кончик посиневшего языка и стала принюхиваться. Ноздри с шумом потянули воздух, глаза прищурились. Рита отступила на шаг, но теперь шагнула и Эйприл, преодолевая препятствие между ними. Она продолжала нюхать воздух и приближалась к Рите. Эйприл начала оттеснять ее к стене. С каждой секундой она втягивала воздух энергичнее, а хрип становился громче. В какой-то момент Рите показалось, что она не узнает ее. Но почему же тогда спасла? Почему прогнала тех тварей и убила одну из них? В этот миг до нее дошел страшный смысл происходящего: к Эйприл не вернулась человечность. Она пропала, когда девушку сразил вирус. Встав с земли, Эйприл перестала быть собой. Она совершенно случайно оказалась в этом месте и избавилась от той троицы, чтобы ни с кем не делить свою еду. Это подтверждало все: ее настойчивость, плотоядное похрюкивание, постоянное облизывание губ. Она давно не Эйприл, — она хищник, который только что отвоевал добычу.

Волна страха и адреналина ударила Рите в голову, и она резко сорвалась с места. Оттолкнула зараженную, которая почти добралась до ее оголенной шеи, и бросилась бежать. Эйприл удержалась на ногах, но издала жуткий звук, похожий на голос свиньи, которую режут. Неуклюже, хромая и размахивая руками, она бросилась догонять сбежавшую пищу. Рита оглянулась лишь однажды, но вид Эйприл, преследующей ее, отбил желание это повторять. Рита неслась по узкой улочке, не обращая внимания на усталость и ноющую боль в мышцах. Прежде она была далека от спорта, но за несколько последних часов ей пришлось немало побегать. В другое время она села бы отдыхать после минуты бега, и поклялась бы, что никогда больше не станет этого делать; теперь же бежала, спасая свою жизнь, а в таких ситуациях мозг думает совершенно по-другому.

Теперь Рита не сворачивала в сомнительные переулки. Во второй раз так повезти не может. Если она снова окажется в тупике и встретится там с мутантами, печальной участи не избежать.

Зараженных стало еще больше. Когда Рита бежала по улице Кроу около получаса назад, ей на пути попалось всего пятеро, теперь же они встречались на каждом шагу. Вон там, у стены полуразрушенного супермаркета, молодая девушка поедала бомжа; совсем рядом прохромал мальчуган лет десяти и на пару секунд остановился, раздумывая, побежать ли за Ритой или поискать кого-то помедлительнее; из окна первого этажа бодро выпрыгнула старуха и быстро заковыляла к дороге; мужчина в дорогом костюме схватил за заднюю лапу визжащую и пытающуюся укусить его собаку. Они были везде: на дороге, в зданиях, в машинах. Как муравьи, лезли в двери и окна, карабкались на лестницы и скатывались с них. При этом в городе не стихали хриплые и булькающие звуки, а в воздухе начал появляться запах мертвечины.

Остановившись у пешеходного знака на пересечении двух улиц, Рита перевела дух. Вокруг было еще много нормальных, не зараженных людей, но с каждой минутой их становилось меньше. То тут, то там кто-то падал на землю, а спустя минуту вставал и отправлялся убивать. На кого-то нападали мутанты, и через некоторое время жертва становилась одним из них. Смерть, как и Жизнь, оставила этот город. Окончательно умирали только животные. Люди лежали бездыханными не больше минуты, — потом к ним снова возвращалась способность двигаться, а вместе с ней приходил ненормальный голод.