Радио молчание

Алед торопливо обернулся. Кэрол Ласт смотрела на нас из окна машины. Надо же, я и не слышала, как она подъехала.

Мама Аледа выглядела как образцово-показательная белая мама из среднего класса. Чуть полноватая, крашеные волосы, короткая стрижка. На лице улыбка «Могу я предложить вам чашечку чая?» – а в глазах читается: «Я сожгу все, что тебе дорого».

– Решил прогуляться, милый? – спросила Кэрол, вскинув брови.

Алед смотрел на нее, так что я не видела выражения его лица.

– Ага. Брайана нужно вывести.

Кэрол перевела взгляд на меня.

– Фрэнсис! Как ты, милая? – Она помахала мне и улыбнулась. – Я давно тебя не видела.

Я знала, что мы обе в тот момент подумали о Кэрис.

– Спасибо, у меня все хорошо.

– Как экзамены? Все идет по плану?

– Надеюсь! – ответила я с натужным смешком.

– Ох, нам всем только это и остается! – хохотнула Кэрол. – Аледу нужно набрать очень высокие баллы, если он собирается поступать в этот свой университет. – Последние слова явно были адресованы не мне. – Но он готовится как проклятый, так что я уверена, у него все получится.

Алед ничего не сказал.

Кэрол снова посмотрела на меня, ее губы изогнулись в полуулыбке.

– Он так старается. Вся семья им гордится. Когда он был совсем крохой, мы уже знали, что Алли вырастет очень умным мальчиком. – Кэрол закатила глаза, вспоминая малыша Аледа. – Читать научился раньше, чем пошел в школу. Наш Алли такой одаренный! Ему на роду написано стать ученым. – Она вздохнула и повернулась к сыну. – Но все мы знаем: для того чтобы чего-нибудь достичь, нужно хорошенько потрудиться. Так ведь, Алли?

– Угу, – промычал Алед.

– И расслабляться нельзя, верно?

– Ага.

Кэрол одарила сына долгим выразительным взглядом. А потом добавила, слегка понизив голос:

– Очень надеюсь, что ты не будешь гулять слишком долго. В четыре к нам придет бабушка, и ты обещал быть дома.

– К четырем мы вернемся, – ответил Алед голосом, лишенным всякого выражения.

– Вот и замечательно, – сказала Кэрол и коротко рассмеялась. – Смотри, чтобы Брайан не наелся слизняков!

А потом она уехала.

Едва ее машина скрылась за поворотом, Алед сорвался с места и зашагал вперед. Мне пришлось бежать, чтобы догнать его.

С минуту мы шли в полном молчании. В конце улицы я все же решилась его нарушить:

– Так… она меня ненавидит или нет?

Алед пнул камешек.

– Она тебя не ненавидит.

Мы повернули налево и перешли через земляную насыпь, отделявшую наш город от лугов и лесов. Брайан, прекрасно знавший дорогу, убежал вперед и теперь увлеченно обнюхивал траву.

– Уф, какое облегчение! – со смехом воскликнула я, прекрасно понимая, что это еще не вся правда.

Мы шагали по тропинке через поле кукурузы, вымахавшей под два метра и скрывавшей нас с головой.

Через пару минут Алед все-таки сказал:

– Я просто… не хотел, чтобы вы встречались.

Я ждала объяснений, но Алед снова замолчал. Он словно не мог заставить себя говорить.

– Но почему? – спросила я. – Она показалась мне милой…

– Вот именно: показалась. – В словах Аледа было столько горечи, что я невольно обернулась.

– Так она… не милая?

– Да все в порядке, – буркнул он, не глядя в мою сторону.

– Ладно.

– Ладно.

– Алед. – Я остановилась. Он прошел чуть дальше и тоже остановился. Брайан шуршал где-то в зарослях кукурузы. – Если чувствуешь себя дерьмово, то всегда лучше об этом поговорить. – Я в точности повторила то, что он сказал мне накануне экзамена по математике.

Алед моргнул и не смог сдержать улыбку.

– Извини. – Он глубоко вздохнул. – Просто мне не очень нравится моя мама. Вот и все.

Я вдруг поняла, почему ему было так сложно признаться. Это прозвучало очень по-детски. Так мог бы сказать любой подросток: «Фу, ненавижу своих родителей».

– Дело в том, что она ужасно со мной обращается, – продолжил Алед. – Знаю, там, на дороге, она вела себя очень приветливо. Но обычно… Обычно она совсем другая. – Он рассмеялся, хотя я видела, что ему не до веселья. – Понимаю, это выглядит глупо.

– Нет. Это выглядит реально дерьмово.

– Вот почему я хотел держать тебя подальше от нее. – Солнце скрылось за облаком, и теперь я снова отчетливо видела Аледа. Ветер поднял его челку, открыв лоб. – Когда мы зависаем вместе, я не хочу думать о матери, о проблемах в семье… или об учебе. Я хочу просто развлекаться. Но если мама решит с тобой сблизиться, тогда… два мира пересекутся. – Он скрестил ладони, подкрепляя слова жестом, и снова грустно рассмеялся. – Это правда глупо.

– Да нет же! – яростно возразила я.

– Просто… – Он наконец посмотрел мне в глаза. – Мне нравится зависать с тобой, и я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Я не знала, что сказать, и потому обняла его. А он смущенно ойкнул, совсем как в первый раз.

– Я лучше ногу себе отпилю, чем позволю этому закончиться, – сказала я, утыкаясь подбородком ему в плечо. – И я не шучу! Я на год откажусь от интернета. Сожгу все диски с «Парками и зонами отдыха»[13].

– Заткнись, – фыркнул Алед и обнял меня в ответ.