Радко отважный (СИ)

Так что нам оставалось? Научиться летать, как сами стриги? Ибо выходило, что иначе как по воздуху в замок не проникнуть. Но к чести предводителя нашего, он умел не только отвергать чужие решения, но и предлагать свое.

— Нужно найти потайной ход в Боркау, — заявил Гайду, — в любом замке или крупной крепости… древней есть такой. Чтобы во время осады либо бегством спастись, либо вылазки против врага устраивать. Опять же еду и боеприпасы через него подвозить можно.

Видите, как просто? Всего-то найти потайной ход. И как это мы сразу не сообразили?

— В горах полно пещер, — пояснил Гайду свою задумку, — в пещерах туннели. И один из этих туннелей приведет нас в замок.

Нормально, да? Наверное, клеща, к зубру присосавшегося, найти проще, чем нужный нам туннель. Но не похоже было, чтобы предводитель наш по этому поводу сильно волновался.

— А как ее найти, пещеру нужную-то? — осмелился подать голос я. — Разделиться и проверить каждую?

Ничего другого просто в голову не приходило. Потому что Мирча, например, помочь нам уже не мог. Да что там — ему бы и в голову не пришло искать способ без спросу проникнуть в замок. Ни раньше, ни теперь. Если говорить начистоту, паренек предпочел бы вообще держаться от Боркау как можно дальше, никогда его не видеть и тем более не проникать внутрь.

Однако и здесь Шандор Гайду сумел-таки нас удивить.

— Что нам нужно, — заявил он, — так это изловить одну из стриг. Доставить ко мне. И уж я-то вытрясу из этой твари все, что она знает об устройстве замка, как туда проникнуть.

А теперь угадайте, на кого возложили это задание — стригу поймать? Правильно, на наш десяток, даром что потрепанный. Неуемный Слободан лично вызвался, так ему выслужиться хотелось.

* * *

Весть, что придется возвращаться в деревню, Мирча и саму-то по себе воспринял с прохладцей. Это мы сквозь зубы жаловались на тяготы походной жизни, а кормежку полагали скудной и однообразной. Для паренька же, нами спасенного, такая жизнь казалась интересной — будто в сказку попал. Что до кормежки, то Мирча мне лично признался, что сроду не ел так хорошо. Опасался даже, что растолстеет.

Немного радости у паренька вызвало и то, что выступить предстоит уже назавтра утром. То есть отдохнуть толком не удастся. Но тут-то хотя бы мог признать некую справедливость. В том смысле, что поход есть поход — и прохлаждаться некогда, и кормить задарма его никто не обязан.

Хуже было то, что роль в нашем новом задании Мирче отводилась незавидная. Ловить стригу решили как рыбу, на живца. А роль живца как раз отводилась спасенному пареньку.

— Стоило ли меня спасать тогда? — проворчал он, услышав о предстоящем возвращении в горы. А главное, о том, что придется послужить приманкой.

От меня, кстати, он это услышал. Мне было поручено эту добрую весть сообщить. И отвечать на неудобный вопрос, соответственно, тоже.

— Стоило, — говорил парню я, — во-первых, ты увидел что-то еще, кроме вашей деревни, гор и замка треклятого. Новые впечатления, не баран чихал. Во-вторых, остался жив. Пусть даже на несколько лишних дней… ну, я думаю, добраться до тебя эта тварь не успеет. Так что проживешь еще дольше. Не с руки ей тебя убивать, сам же сказал. Ну а в-третьих, ты помог нам. Тем, кто и тебя, и деревню твою, и вообще всех людей Паннонии собирается избавить от этих стриг. Да что там — даже от самого Белы.

При последней фразе Мирча поморщился отчего-то. Да еще по сторонам огляделся. Небось считал графа-чернокнижника всеведущим и вездесущим, способным откуда угодно услышать враждебные речи. А может, само по себе наше желание покуситься на власть и жизнь Белы считалось для паренька и его сородичей неприличным. Ведь в этих краях принято считать графа не просто извергом, но великим человеком. Чуть ли не обожествлять его. И когда к этому тебя приучают с детства, просто-таки вдалбливают в голову и запугивают, иное мнение воспринять трудно. Болезненно даже — чуть ли не как святотатство.

Но уж хотя бы к стригам-стрыгаям нашу ненависть Мирча разделять должен. На то я и надеялся.

Утро выдалось туманным, тусклым и даже тоскливым каким-то из-за мелкого дождика. На такое глянешь — снова в постель захочется. Да чтоб валяться, не вставая, до полудня.

В лагере, однако, все были уже на ногах… ну ладно, почти все. Кто-то отрабатывал боевые приемы, звеня саблями и секирами да портя ближайшие деревья арбалетными болтами. Кто-то сидел у костра, с кем-то переговариваясь. Кто-то чинил повозки, кормил оставшихся лошадей. Кто-то подновлял серебряное напыление на клинках.

Ну а мы снова отправились по ведущей в горы тропе. Пусть и не вдвоем с Драганом. В этот раз выдвинулся весь наш десяток… то, что от него осталось. Восемь человек во главе со Слободаном. Ну и Мирча еще. Между прочим, единственный из участников вылазки, кому не дали оружия.

Несправедливость эту паренек осознал очень быстро. И вполне ожидаемо возмутился, попросив хотя бы кинжал. На всякий случай.