Радужные грёзы

– Ага, это магический откат. Я решила, что он не заслуживает носить даже такую длину как у тебя, – она вновь махнула рукой с ножом в мою сторону. Я сглотнула от этого жеста. – И лорд Томсон Тренстон только рад будет тому, что у младшего князя теперь вообще не будет магии. Возможно мне даже простят, что я не нашла ребёнка… – задумчиво протянула донтрийка. – Всегда можно сказать, что он утонул, а ты… – её глаза лихорадочно блеснули, что мне совершенно не понравилось, и я стала пятиться к двери, – здесь явно лишняя!

На этих словах Розалианна размахнулась кинжалом и понеслась в мою сторону. Наверно мне на руку сыграло то, что я понимала, что жизни Ладислава и Винсента сейчас находятся в моих руках, а как врач в прошлом я неоднократно держала скальпель в руках, оперируя больных. Всё произошло за доли секунды. Вот Розалианна замахивается на меня ножом, вот я ловлю её дрожащую руку и чётко перенаправляю удар ей же в противоположное плечо, чтобы не задеть ни одного жизненно важного органа. Ещё через мгновение раздаётся оглушительный женский крик:

– А-а-а-а, ты меня убила!!!

– Не убила, – отчеканила я, и, не обращая внимания на истерящую донтрийку, так как она больше не представляла опасности, бросилась к постели с Винсентом.

Он как раз приоткрыл ресницы и сфокусировал на нас с Розалианной.

– Элли? – произнёс он, тяжело дыша, а второй рукой схватился за лоб и охнул. – О-о-о-о…

Донтрийка проследила за тем, как я бросилась к младшему князю и стала приподнимать его на кровати, помогая сесть.

– Но… он же страшный теперь! И совершенно без магии! – возмутилась она, а на лице её поселилось такое растерянное выражение, будто ей только что объяснили, что земля не плоская, а шарообразная. Она произнесла ещё что-то злобное и нечленораздельное и выбежала из покоев Винсента, громко всхлипывая.

– Кажется, ты в который раз смогла перевернуть мир Розалианны с головы на ноги, – хмыкнул Винсент, чуть морщась и приходя в себя. – Она была уверена, что к лысому донтрийцу не притронется ни одна женщина.

– Тебе бы только шутки шутить, – проворчала я, хотя не улыбнуться не могла. Во-первых, от облегчения, что Винс всё-таки жив. Ну, подумаешь, волос нет – новые отрастут. А во-вторых, даже перепачканный собственной кровью и лысый Винс всё равно вызывал у меня улыбку. – Идти сможешь сам?

– А? Да… Элли, спасибо, чтобы я без тебя делал…

Я оставила Винсента и метнулась в собственную комнату за Ладиславом. Вода всё пребывала и пребывала, мне уже было выше колена. Славик за то время, что я провела в смежной комнате, самостоятельно выбрался из-под кровати и держался за ножку мебели.

– Без меня у тебя была бы хорошая стрижка! – крикнула в ответ этому шутнику и балагуру.

Сейчас, когда я нашла целого и невредимого Славика, а Винсент очнулся и уже стоял на своих двоих, у меня отлегло от сердца, и появилась надежда, что мы выкарабкаемся из этой передряги.

Я взяла малыша на руки, обернулась к Винсенту, чтобы спросить, как быстрее выбраться. Он тоже явно что-то собирался сказать мне, но именно в этот момент прогремело сразу несколько взрывов. Мы синхронно обернулись к окну и увидели, как загорелись вокруг озера деревья, и что-то закричали люди, находящиеся на том берегу, а затем они стали метать ослепительные оранжевые шары и молнии. Пол под нами содрогнулся, на полотке поползла огромная трещина, сквозь которую на меня и Ладислава закапала вода. Малыш судорожно вцепился в меня от страха и вновь залился слезами.

– Скорее, нам сюда! – крикнул Винс и потянул меня куда-то коридорами.

Мы бежали, где-то обходя завалы, где-то уже подплывая под вещами. Винсент ругался, на чём стоит свет, всякий раз сожаления, что у него нет даже частички магии, чтобы облегчить нам путь. Он припоминал нехорошими словами всех членов рода Быстрой Реки и красочно описывал, что сделает с ними, как только у него на это появится шанс. Мы оба понимали, что можем вовсе не выбраться из дворца, что Винсент вполне вероятно лишился магии насовсем и навсегда, но его слова почему-то придавали мне духа, и мы двигались дальше.

Некогда величественный княжеский дворец, словно подбитый льдиной Титаник, прямо на глазах уходил вод воду, а сверху его заливал водопад. Мы уже не бежали и даже не шли, мы просто плыли. Винсент мощными движениями грёб передо мной, ища путь наружу, а я придерживалась позади и время от времени поправляла вцепившегося в мою спину и безумно перепуганного малыша. Наконец, перед глазами забрезжила последняя дверь холла, ведущая, собственно, к озеру. Именно в тот момент, когда я подумала, что самое сложное уже позади, прямо на наших глазах кусок куполообразного потолка треснул и обвалился, закрывая перед собой проход и добрых метров пятнадцать перед ним.

– Придётся нырять! – решительно скомандовал Винсент.

– Винс, я не могу! Ладислав не сможет столько без воздуха, да и мне будет тяжело, – закричала я, стараясь перекрыть шум льющейся воды и разрушающегося здания.