Радужные грёзы

Сами собой всплыли слова Логана о том, что я смогу протиснуться между прутьев, и я попробовала. Да уж, донтрийцы явно строили тюрьму с учётом габаритов своих идеальных шкафообразных мужчин, и никак не рассчитывали на тонкую меня. Тело пролезло легко, пришлось лишь чуть-чуть выдохнуть из себя воздух, да снять ремень с массивной пряжкой. Снимая ремень, не удержалась от хмыканья, так как в памяти были слишком живы картины, когда я тщетно пыталась его снять с себя под водой. Когда я оказалась по ту сторону решётки, до меня донеслись громкие голоса мужчин:

– Эй, что она делает? – встревоженно воскликнул один.

– А ну, не ходи туда, там наш главный!

– Может, решила, что наш лорд посимпатичнее тебя, Логан, будет? – хохотнул третий.

– Не ерунди, лорда собственная жена бросила, а сейчас он ещё уродливее, чем был до войны. Я переживаю, как бы она его не убила! Вдруг она из этих… из Быстрой Реки.

– Эй! А ну стой! Отойди от него! Не смей к нему прикасаться! – хором заорали все трое и застучали оглушительно громко бить по прутьям железными мисками, чтобы привлечь моё внимание.

Мне слегка импонировало, что норгешцы даже будучи в плену пытаются защитить своего лорда, но этот балаган надоел окончательно, я решительно развернулась к мужчинам, гневно сверкнула очами и произнесла на чистейшем норгешском:

– Хватит! – мужчины мгновенно замолчали, оторопело уставившись на меня. До сих пор они думали, что я не понимаю их речь. – Я не причиню Вашему лорду вреда. Ему требуется помощь, и я просто хочу её ему оказать.

Не передать словами, как изумлённо вытянулись их лица, но я уже отвернулась и поспешила к Кристиану. Он дышал хрипло, явно мучаясь болью от ожогов.

– Воды… – простонал лорд Кьянто, а у меня сжалось сердце, когда я услышала его рваный низкий баритон.

Было тяжело признаться самой себе, но я скучала по Кристиану все эти месяцы.

Я осмотрелась, увидела при входе в камеру бурдюк и схватила его. Похоже, донтрийцы всё-таки не хотели, чтобы главнокомандующий норгешской армией умер до официальных разбирательств, а потому оставили воду в камере. Что ж мне это было на руку. Я с осторожностью проверила содержимое кожуха на вкус и, убедившись, что это именно вода, а не какая-нибудь отрава, приложила бурдюк к потрескавшимся губам Кристиана. Он судорожно сделал несколько глотков и закашлялся.

Я всматривалась в ужасные волдыри на лице мужчины, а затем спохватилась и захлопала по своим мешочкам с травами, которые всегда носила с собой с недавних пор. «Только бы не промокла! Только бы не промокла!» – как мантру повторяла я про себя, пока искала мешочек с эккой. Надо как можно скорее обеззаразить раны.

– Есть! – не удержалась и воскликнула по-норгешски, когда нашла искомое.

Кристиан приоткрыл длинные ресницы и сконцентрировал на мне затуманенный взгляд своих глаз невероятного орехового оттенка.

К счастью, мешочек оказался достаточно плотным, и трава не сильно промокла после пережитого мною. Я взяла всё, что там было, тщательно размяла подушечками пальцев, чтобы выдавить сок, и стала медленно и аккуратно обмазывать лицо Кристиана. Мои пальцы чуть подрагивали от волнения, я даже представить не могла, насколько сильно он сейчас мучается от боли. Я закусила нижнюю губу от напряжения, а в голове крутились слова Леандра о том, что его отец поднял восстание в Шекраме против столетиями устоявшихся законов, чтобы я и Ладислав могли вернуться. Этот мужчина из-за меня и чужого для него ребёнка начал войну, а затем пришёл за мной в Донтрий.

Кристиан недовольно дернул щекой и отвернулся к стене.

– Вы зря это делаете, – произнёс он холодно.

Кристиан похоже внутренне уже смирился с тем, что теперь его лицо теперь будет обезображено так же, как и тело. Небо! Он и раньше-то считал себя уродом, даже подумать страшно, что он думает о себе сейчас…

– Не шевелитесь, я обрабатываю Ваши ожоги травами, чтобы они затянулись, и от них не осталось и следа, – упрямо произнесла я, надавливая на его подбородок и с силой поворачивая его лицо к себе.

Лорд Кристиан недовольно сощурился.

– Всё-таки мне не показалось, что Вы знаете наш язык, – хмыкнул он, после чего добавил. – С чего Вы вообще решили, что я хочу, чтобы у меня сошли волдыри с лица?