Радужный кот

– 1-0-5 принял. Выезжаю, – отозвался Ипполит. Одного взгляда на напарника ему хватило, чтобы всё понять. Он быстро вылил остатки кофе в окно, нажал на газ и врубил сирену.

Ипполит гнал. Через пять минут они были уже в начале улицы. Там Шубин снизил скорость и бросил через плечо:

– Смотри в оба, это где-то здесь.

Семён и так смотрел в оба, вытягивая шею и привставая в кресле, но из-за дурацких кустов акации ничего толком нельзя было разглядеть.

– Там! – наконец крикнул он. – Тормози! Там человек на дорожке.

Ипполит резко свернул на обочину и лишь только остановил машину, Семён пулей выскочил наружу.

– 1-0-5 на месте. Работаем, – проворчал в рацию Шубин и, достав из бардачка маленькую штатную аптечку, поспешил за напарником.

Когда он подошёл к Коготкову, тот уже осматривал раненого.

– Живой? – спросил Ипполит, оглядываясь по сторонам. Рука его при этом покоилась на рукояти меча.

Семён поднял на напарника тяжёлый взгляд и ответил:

– Живой. Но ранен плохо. Нужно остановить кровотечение. Это Фёдор, Пол.

Шубин пригляделся и охнул: действительно, бледное окровавленное лицо принадлежало Федьке! Федьке, которого и так едва с того света достали. А теперь на тебе, он опять без сознания и весь в крови.

– Как же так-то? – нервно произнёс Ипполит, расстёгивая аптечку. – Вот жгут, перекись, чё там надо? Бинт?

Дело было плохо. У Фёдора были глубокие рваные раны, одна совсем скверная – внизу живота, на руках вообще не осталось целого место, он потерял много крови и тяжело дышал. Пульс едва прощупывался.

Семён наложил жгут на левую руку, которая пострадала больше всего. Поднимать тело до приезда медиков он не решился, полил обильно раны перекисью, приложил бинты, зажал.

Шубин стоял рядом с катаной в руке и озирался по сторонам. Но сколько бы он ни озирался, сквер был пуст, и от того, он чуть не подпрыгнул на месте, когда из-за плеча раздался недовольный дребезжащий голос:

– Ну чего вы с ним возитесь-то? Великое дело, собака покусала!

– Эта ещё откуда?! – Ипполит с изумлением воззрился на старуху в древнем бесцветном пальто и калошах.

Семён хмуро взглянул на соседку и поздоровался.

– Шли б вы домой, Агафья Тимофевна, тут опасно.

– Да как же ж тут опасно, если Гаврик убежал?

– Гаврик? – переспросил Ипполит. – Так вы, бабушка, волколака видели? Куда он делся?

– Видеть-то видела. Как тебя сейчас, милый, вижу. Только его уж след простыл. А тебе, Семён, не гоже тут сидеть с тряпками с этими.

– Она права, Пол, – сказал Коготков. – Агафья Тимофевна, вы до приезда скорой бинты ему придержите? Нужно прям надавить немного, ага?

– Придержу, касатик, не волновайся… Эко тебя отсамоварило! – Агафья опустилась перед Фёдором на колени, положила ему руку на лоб, что-то прошептала.

И тут неожиданно Фёдор открыл глаза, увидел Семёна и, схватив его за куртку выдохнул:

– Димка… Он за Димкой бежал.

У Семёна перехватило дыхание.

– Где? Где Димка?! Живой?!

– Живой. В школе, – прохрипел Фёдор и вновь потерял сознание.

– Вот, – сказала Агафья, – богатырь какой, укольчик от бешенства поставят, и будет, как огурчик.

Но Семён уже не слышал её, он бежал по направлению к школе.

Ипполит было кинулся за ним, но костлявая рука Агафьи схватила его за предплечье.

– Ты хоть обожди, милый! На вот тебе яблоко.

– Да на кой оно мне хрен! – Ипполит хотел вырваться, но Агафья, удивительно сильная, сумела удержать его.

– Бери, говорю, без него дорогу не найдёте.

Ипполит, не желая тратить время на споры, схватил яблоко и побежал за Семёном. Догнал он его только у школьных дверей, которые были наглухо заперты. Коготков бил по железу кулаком и кричал, чтобы открыли, но никто ему не отвечал.

– Погоди, – сказал Ипполит, и, швырнув яблоко Агафьи в сторону, достал из кармана компас. Стрелка крутилась как полоумная.

– Магия, – проворчал Шубин. – Не знаю, как, но кто-то наложил на это место чары.

– Магия… магия, – повторил Семён. – А Димка-то здесь, как думаешь?

Ипполит пожал плечами.

– Как же нам быть? – Коготков наморщил лоб, и тут же в этот лоб прилетело яблоко.

– Это ещё что? – проворчал патрульный, потирая ушибленное место.

– Это… – Ипполит уставился на яблоко так, как будто до сих в жизни видел одни только апельсины, – его мне старуха твоя дала.

А яблоко, меж тем, крутилось на месте, подпрыгивало, как пёс, даром, что хвостом не виляло. Стоило Семёну сделать к нему шаг, как оно подскочило и понеслось куда-то вокруг школы. Патрульные переглянулись и бросились за ним.

Подарок Агафьи привёл их на пожарную лестницу. Они одним махом заскочили на второй этаж, но там их ждала отчего-то не в дверь, а самая обыкновенная стена. Впрочем, яблоко это нисколько не смущало, и оно с чувством выполненного долга, затихло на полу.

– Посмотри, Сём, там, кажись, трещина, – сказал запыхавшийся Ипполит.

– И что?

– Она почти строго диагонально идёт. Такого быть не может.