Рафаэль (прогонка)

У меня даже не было возможности попросить о помощи. Байрон приютил меня, разрешив пожить в его пентхаусе с ребенком, пока он подыскивал место для меня и ребенка. Аврора и Уиллоу покинули общежитие колледжа и остались с нами. Байрон нанял няню присматривать за ребенком, чтобы я могла продолжить учебу в колледже, купил все необходимое для нас с ребенком и оплатил следующие четыре года моего обучения.

Это было то, чем я никогда не смогу отплатить. Я ни за что не втянула бы его в это. Рисковать жизнью его и его семьи.

Но мне нужно было достаточно денег, чтобы исчезнуть.

С тяжелым сердцем я нажала кнопку вызова и слушала гудки, отчего мой пульс участился.

“Резиденция Макхейлов”. Я узнал голос нашего старого дворецкого Джеймса.

“ Привет, Джеймс, ” поприветствовал я его. - Это Сейлор.

“Мисс Макхейл, так приятно вас слышать”. По правде говоря, Джеймс был самым милым человеком в семье Макхейл. Я никогда не понимала, почему он остался, вместо того чтобы перейти в более нормальную семью. Мои родители, должно быть, были самой неблагополучной парой, когда-либо ходившей по этой земле.

“ Ты тоже, Джеймс. Как ты? И твоя семья?

- У них все хорошо, спасибо. А у вас с сыном? Мое сердце сжалось оттого, что он вспомнил, и крошечный огонек надежды зажегся в моей груди. Может быть, моя мама следила за нами. Иначе откуда бы он узнал?

“У него все замечательно получается”, - сказал я ему. “Сейчас ему семь, и он такой умный. Я горжусь им каждый день”.

Тихий смешок Джеймса прокатился по линии. “Если он хоть немного похож на тебя, то он замечательный мальчик”.

У меня перехватило горло, эмоции душили его.

“ Моя мама здесь? - Спросила я.

“ Как раз вовремя. Дамы из бридж-общества должны прибыть через десять минут.

Боже, некоторые вещи никогда не менялись. После стольких лет она все еще руководила обществом бриджа. Это была группа дам, которые не имели никакого отношения к реальности и, конечно же, никаких устремлений. Я съежился от мысли, что могу застрять в такой пустой жизни. Я бы ни на что не променял все эти годы финансовых трудностей.

“ Спасибо, ” пробормотала я. Мое сердце бешено колотилось в груди в предвкушении, неуверенность растекалась по венам.

“Алло?” В трубке послышался голос моей матери. Он был холодным и сдержанным. Возможно, Джеймс не сказал ей, что это я звоню.

“ Привет, мама, ” прохрипел я. - Это я. - Затем, не уверенный, узнала ли она мой голос, добавил: - Моряк.

Я была ее единственной живой дочерью. Мы должны были сблизиться, вместо этого наша семья распалась.

“ Привет, Морячок. Я не был уверен, чего ожидал, но только не этого. Тон ее голоса предполагал вежливость, но в нем не было теплоты. “Где ты находишься?”

Глубоко вдохнув, я медленно выдыхаю.

“Я в безопасности. У Эшфорда”, - неопределенно ответила я. У Эшфордов было много мест по всем Штатам. “Я в беде”. Не было смысла тянуть с этим дальше. “Мне ... мне нужны деньги, и я надеялся, что смогу ...” Боже, почему это было так паршиво? “Я надеялся, что смогу занять десять тысяч”.

Молчание затянулось.

“Мне нужно ненадолго исчезнуть”, - объяснил я. “Моя статья о картеле взволновала нас, и наши жизни в опасности”.

В тот момент, когда я услышал ее тихий смешок, я понял, что сделал неправильный выбор.

“ Я прочитала статью. Она вызвала настоящий переполох. Ее голос был холодным. Безразличным. Точно таким, каким я его запомнил. Беспечный тон был точно таким же, каким она говорила со мной, когда я прибежал к ней в слезах и сказал, что ее отец причиняет Ане боль.

Прямо перед тем, как она дала мне пощечину и запретила когда-либо повторять подобные слова. Или еще.

Гнев закипал во мне. - Ты не собираешься спросить, как поживает твой внук?

“Он не мой внук”. Я слышал отвращение в ее голосе даже на другом конце линии. “Его следовало отдать на усыновление. Он никогда не станет Макхейлом”.

“ Он твоя плоть и кровь, ” прохрипела я. “ Он мой сын. Он единственное, что у нас осталось от Ани. Как вы можете даже предполагать, что от него следовало отказаться?

“ Он латиноамериканец. Мое сердце заледенело, а затем превратилось в ад. В ее устах это слово прозвучало непристойно.

“Он мальчик”, - прокричал я в трубку. “Твой внук. Мой сын! Ни больше ни меньше.”

“ Он ублюдок. Позор нашей родословной и нашей семьи.

“Единственный позор - это ты”. Мои руки дрожали от гнева. “Ты и отец. Вы его не заслуживаете. США. Ты никогда этого не делал. Ты, блядь, подвел нас. Ты должен был защитить Аню, ” мой голос дрогнул. ” Ты должен был защитить нас от него. Вместо этого ты привел нас к нему, как овец на бойню.

Мгновение тишины.

- Зачем ты позвонил?

“ Это была ошибка. Которую я не собираюсь повторять. Никогда. Гнев вскипел, заставляя мою ярость и боль разлиться по венам. “Не надейся когда-нибудь снова услышать обо мне”.

“ Тебе придется приползти обратно к нам, ” усмехнулась она. - Ты практически на месте.

“Я лучше умру, чем приползу обратно к тебе”. Я бы нашла другой способ защитить своего сына. “Ты меня больше никогда не увидишь. И я никогда не намерена снова видеть тебя. Прощай, Сесилия.