Рагана

Я поняла, что застыла на месте, лишь когда почувствовала несильный толчок в спину. Я возмущенно оглянулась на Совия. Он замотал лицо и нос тряпкой, так что на виду остались только карие глаза, потемневшие и злые. От его взгляда я мгновенно пришла в себя и смутилась, осознав, что снова попалась на удочку Чащи. Из нас троих я оказалась для нее самой легкой добычей. Я стиснула зубы и погладила кинжал с клеймом буревестника. Его прохладное прикосновение окончательно прогнало ядовитый шепот, и я смогла дышать чуть свободней.

Дейвасы, каждый по-своему, тоже справились. Нам почти удалось пересечь поляну: впереди поднимался наверх ее край, почти свободный от кровавых цветов, и мы устремились к нему. Почти бегом мы вырвались на полосу выжженной земли, где цветов не было вовсе. Но стоило начать карабкаться по склону, как нас словно схватила огромная рука и развернула обратно.

– Что за?.. – опешил Марий.

Совий попробовал снова – и вновь неудача. Я вытянула перед собой руку и медленно пошла вперед. Едва пальцы пересекли незримую черту, как та же сила развернула меня и оттолкнула прочь.

Я едва удержалась на ногах. Мы пробовали снова и снова, вместе и поодиночке – все тщетно.

Когда меня развернуло в очередной раз, я приметила, что цветы начали раскачиваться, хотя ветра не было. Снова зазвучал вкрадчивый шепот, но теперь в нем можно было различить отдельные слова. Они сплетались в рассказ, и был он – обо мне. Цветы напевали, что я родственна Чаще. Шептали, что мое место здесь, а мой дом – на границе между мирами. Грустили, что я привела врагов под кроны вековечных деревьев, но радовались, что смогут мне помочь. Тяжелые гроздья манили наклониться и сорвать лепестки, растереть их между пальцев, а потом – коснуться плоти незваных, чужих живых, манящих горячим током своей крови. Проникнуть в их нутро, искупаться в алом, согреться последним биением сердец и напитаться силой. Я облизнулась и тайком принюхалась: от растерянно замершего рядом Совия пахло жарко, от ругающегося Мария – искристо и щекотно, словно от кружки с вином. Черноволосый дейвас показался более вкусной добычей, и я осторожно придвинулась ближе к нему. Протянула руку, желая коснуться прохладной кожи…

Жужжа рассерженным шмелем, рунический меч нацелился в мою грудь. Марий и сам дрожал, по его виску скатилась капелька пота. Совий пятился и бормотал что-то, осоловело мотая головой, а мы с черноволосым дейвасом замерли друг напротив друга. Болотник процедил сквозь зубы ругательство. Он смотрел на меня как на хищного зверя, внимательно следя за каждым моим вздохом, а я думала лишь о том, как подобраться к нему еще ближе.

Беззвучно и оттого еще более страшно от плеч к пальцам Болотника потек черный огонь. В отличие от красного, он был больше похож на густую влагу, капая на песок. Марий поднял одну руку, и черное пламя стало скапливаться в его ладони. Дейвас не стал медлить и попросту швырнул этот огонь в меня.

Я, не думая ни о чем, заслонилась рукой, уже понимая, что пропала. Но удара и следующей за ним жгучей боли так и не случилось. Вместо них я почувствовала только легкие брызги на лице и услышала шипение. Несмело отведя руку от лица, я застыла, не веря своим глазам. Передо мной дрожали стены: в пяди от меня журчала вода – та самая, что билась в оковах под землей. А сразу за ней гудел рыжий огонь – такой же по цвету, как волосы Совия. Черный пламень Болотника рассыпался прахом, не сумев преодолеть сразу две преграды. Я поймала ошарашенный взгляд Совия и слабо улыбнулась ему. Одежда на его запястьях тлела, волосы закрутились и обуглились на концах. Я протянула ему руку, и охотник крепко стиснул мою ладонь. Защита рухнула на землю, но не исчезла, а разделилась. Вода обвилась вокруг моей свободной руки, а огонь обнял руку Лиса. Мы одновременно посмотрели в сторону невидимого барьера и указали на него своим стихиям. Они сорвались в полет, сплетаясь в единое целое, и обрушились на часть мира, не выпускающую нас из ловушки.

Мы упали на колени там же, где стояли, по-прежнему не расцепляя пальцев. Шепот исчез вместе с барьером, а воздух вернулся к уже привычной вязкости, но сейчас мы были ей рады.

Неподалеку застонал Марий. Он выглядел так, словно в одиночку поднял непосильный груз и едва не надорвался. Рубашка на его груди еще дымилась.

– Стоило бы предупредить, что собираетесь тянуть силы, – выдохнул он сквозь зубы, прижимая ладонь к прорехе.