Рай и ад. Великая сага. Книга 3

– Конечно. То есть видел его портреты. Это его мерзавцы сожгли почти весь мой родной штат.

– Бог мой… ты ведь не хочешь сказать, что это Билли Шерман?

– Хочу. Это он. Интересно, что ему здесь нужно?

В Райли он узнал ответ. Вскоре после того, как Чарльз проезжал через Чикаго, Шерман принял командование Миссисипским военным округом. Свою штаб-квартиру он перевел в Сент-Луис, а после, в марте, убедил Гранта создать отдельный гарнизон долины реки Платт, чтобы сократить слишком громоздкий гарнизон Миссури и получить возможность лучше управлять ими обоими в рамках одного округа. Это не понравилось Джону Поупу, командующему гарнизоном Миссури.

После этого по армии неизбежно поползли слухи. Более крупная административная единица скоро наверняка переименует гарнизон Миссури. Шерман считает командующего гарнизоном реки Платт Сент-Джорджа Кука слишком старым, хотя тому всего пятьдесят шесть. Он хочет поставить на место Поупа Уинфилда Хэнкока – Хэнкока Великолепного из Геттисберга. Он хочет, чтобы конгресс санкционировал создание новых пехотных и кавалерийских полков и направил часть из них на патрулирование Равнин, хотя до начала сезона передвижений сделать это уже невозможно.

У Чарльза сложилось впечатление, что Шерман очень плохо относится к индейцам, хотя и не хочет участвовать в расправах над ними. «Шерифы нации» – так Шерман называл роль армии. Поуп занимал более активную позицию. Он настаивал, чтобы обозы переселенцев организованно покидали сборные пункты, такие как Ливенворт, иначе, говорил он, его солдаты не отвечают за их безопасность.

У маркитанта Чарльза ждало письмо от Дункана.

– Надо же, оказывается, он теперь гораздо ближе, чем когда я уезжал. Его еще в январе перевели в форт Ливенворт. Давайте-ка поскорее продадим всех этих лошадей!

К первому июня все животные были проданы, и казна партнеров пополнилась на две с лишним тысячи долларов. Торговцы поехали на восток и в Топике положили деньги в банк, оставив себе по пятьдесят долларов на личные расходы. В счете зим Джексон нарисовал три мешка со значком доллара на каждом. Они с Чарльзом пожали друг другу руки, Чарльз обнял Малыша, и партнеры договорились о встрече первого сентября.

Хитро глянув на Чарльза, Деревянная Нога спросил:

– Собираешься куда-нибудь, кроме Ливенворта? Ну, это я на случай, если ты вдруг мне понадобишься.

– О… – Чарльз уже вскочил в седло. – Ну разве что в Сент-Луис. Навещу парикмахера. – (Борода у него отросла длинная и густая.) – Схожу на какой-нибудь спектакль. Я ведь познакомился с актрисой, помните?

– Ммм… точно. А я почти забыл. – (Чарльз усмехнулся.) – Та дерзкая вольнодумка, которая может сама пригласить джентльмена на ужин, ничуть не беспокоясь, что ее за это начнут презирать.

– Именно она.

– Ты раньше был такой раздражительный, я так и подумал: этого парня что-то гложет. Оказалось – все дело в Августе твоей.

– Августа была матерью моего сына, – внезапно побледнев, резко произнес Чарльз. – Она умерла. И я никогда не упоминал ее имя.

– Наяву не упоминал. Ты называл его во сне, Чарли. Думаю, это был приятный сон. Прости.

– Ладно, все в порядке.

– Желаю тебе всего хорошего. Ты мой друг. Мне чертовски повезло, что я встретил тебя тогда в казармах Джефферсона!

– И мне.

– Передавай привет своему пацану и не ввязывайся в драки в тавернах.

– Только не я, – сказал Чарльз и ускакал.

От городка Ливенворт дорога шла строго на север к гарнизону. Чарльз легким галопом проехал эти две мили мимо аккуратных фермерских наделов и административных зданий и складов «Рассел, Мэйджорс и Уодделл»[24], гигантского скопления фургонов, нагромождения разных грузов, составленных штабелями, волов в загонах, шумных возничих. Справа, под высоким обрывом, текла река, не видная ему с дороги.

Сам гарнизон занимал площадь в десять квадратных миль и состоял из штаба, казарм и подсобных помещений для шести рот, а также большой интендантской базы, которая обслуживала форты на западе. Первый военный городок основал полковник Генри Ливенворт в 1827 году на правом берегу Миссури, недалеко от того места, где она сливается с рекой Кау.

Квартира Джека Дункана была типичной для всех гарнизонов Запада. В спартанских комнатах обычно стояла железная печь и мебель, которую привозили с собой, покупали на месте или просто сколачивали из ящиков и досок. При других обстоятельствах бригадный генерал поселился бы в «Старом бедламе» – так прозвали казармы офицеров-холостяков, где квартиры были поменьше, – но так как чином он превышал одного женатого капитана, который занимал квартиру для семейных, капитан с женой и ребенком выехали, а Дункан с Морин и Гусом въехали туда. Такое нередко происходило с младшими офицерами, и тогда говорили: «Ну вот, опять кирпичи посыпались».

Чарльз просто поверить не мог в то, как вырос его сын с прошлой осени. Маленький Гус так проворно бегал по скромной гостиной Дункана, качаясь из стороны в сторону, что Чарльз постоянно бросался к мальчику из страха, что тот упадет. Дункана это ужасно забавляло.

– Не надо его ловить, он прекрасно держится на ногах!