Рай на краю океана

Своими словами о том, что она – несостоявшаяся дива, Уильям очень сильно задел ее за живое, за что был вознагражден спокойной дорогой домой. Кура замкнулась в себе и молчала, лишь перекинулась парой слов с Хизер. При этом они ехали быстро. Легкую полукаретку тянула упряжка из двух кобов, к тому же за последние годы дороги стали гораздо лучше. Уже давно не нужно было думать о том, где остановиться на ночлег во время путешествия из Крайстчерча в Холдон.

Путешественники вернулись в Киворд-Стейшн в тот же день, к вечеру, и Уильям, почти ликуя, оживленно заявил, что будет принимать участие в стрижке. На следующее же утро он возьмет на себя наблюдение за тем, как будут перегонять овец в загоны для стрижки. Ночь он начал с пары бокалов виски – а закончил ее в постели Хизер Уитерспун.

Хизер, переполненная любовью к Уильяму, не знала, как реагировать на жалобы Куры по поводу того, что ей не удалось попасть на прослушивание. Она ни в коем случае не хотела, чтобы Кура уехала в Англию, – по крайней мере не вместе с Уильямом. Но Кура не оставляла ни малейшего сомнения в том, что она когда-либо уедет из Киворд-Стейшн без Уильяма. С другой стороны, с тех пор многое изменилось. Хизер была подругой Куры; она прекрасно знала, что со времени рождения Глории та больше не пускает мужа к себе в постель. Об остальном, в первую очередь о первоначальных попытках Куры перевести сексуальные отношения с Уильямом обратно в безопасную плоскость, как когда-то с Тиаре, она не слышала, но подробности ее не интересовали. По мнению Хизер, брак Куры и Уильяма фактически закончился. Может быть, Кура действительно сделает выводы и уйдет от мужа. Прослушивание в Крайстчерче могло стать первым шагом к этому. Поэтому она осторожно посоветовала девушке:

– Конечно, ты не должна питать особых надежд. Но послушать, что скажет специалист, не помешает.

– Для этого я должна была остаться в Крайстчерче… Уильям поступил так подло! – Кура снова начала жаловаться на мужа.

Хизер, уже наслушавшаяся за это утро ее причитаний, молчала, погрузившись в размышления. Но потом на гувернантку снизошло озарение: найти ноты к пьесам, которые они слышали вечером. С тех пор Кура начала ожесточенно заниматься. Она снова и снова пела партии Кармен и Азучены.

– Я заколол бы эту Кармен еще во втором акте, а еще лучше – в первой же сцене, – бормотал Джеймс, когда «Хабанера» зазвучала в салоне в третий раз, что не давало ему возможности слегка расслабиться после ужина. Он был раздражен; триумфальное возвращение Уильяма было ему совершенно не на руку. Да еще молодой человек в это утро чувствовал усталость и боль в мышцах после долгого путешествия. Пребывая в дурном расположении духа, он гонял людей туда-сюда, запутал овец, внезапно решил перестроить отары и всеми этими действиями довел Джеймса до белого каления. Не хватало еще, чтобы Кура часами пела о любви и мятежных птицах. Раз за разом одно и то же.

– Это еще что такое? Разве три дня назад она не заявила, что ей нужно срочно заняться немецким, потому что песни Шуберта как-то не поются по-английски? А это ведь по-французски, я ведь ничего не путаю?

Французский Кура учила с мисс Уитерспун.

– Это они позавчера слушали в Крайстчерче, и она утверждает, что певица пела ужасно, – пояснила Гвинейра, заодно рассказав об истории с прослушиванием. – Кура хочет, чтобы я дала ей мужчину в провожатые и повозку: она горит желанием еще раз встретиться с этим певцом или, как она его называет, «импресарио». Но в данный момент мы ни от кого не сможем отказаться, кроме разве что Уильяма. Но он ведь мог сразу остаться с ней…

– Я бы на его месте тоже не пустил ее на прослушивание, – раздраженно проворчал Джеймс. – Ясно ведь, чего хочет этот тип. Или ты всерьез думаешь, что он внезапно предпочтет своих певиц девочке, которая консерваторию видела только снаружи?

Гвинейра пожала плечами.

– Джеймс, я не знаю. Я понятия не имею о том, как все это делается, и, честно говоря, меня это не интересует. Я бы только с удовольствием закончила с Кармен. И сделала Куру счастливой…

Тем временем Кура вновь начала петь арию. Джеймс закатил глаза.

– Только не это! – капризно произнес он. – Посмотри на все с другой стороны, Гвин: ты шестнадцать лет пыталась сделать Куру счастливой. Теперь настала очередь Уильяма. Пусть она его обрабатывает, чтобы он отвез ее в Крайстчерч, и пусть лучше там и останется, держит ее за ручку, пока она будет петь. Наверняка он тоже будет великолепен, когда начнет организовывать для нее договоры и сводить с ума ее партнеров, если они будут петь слишком громко или слишком тихо. Но тебя это больше не касается. Довольно и того, что никто из них не занимается малышкой. Кстати, нужно будет сказать Джеку, что во время стрижки ребенку нельзя находиться в загоне, этот воздух не для нее. Даже если она будет кричать целый день.