Рай: правила выживания

  - Владису Комаровски, - ответила я. - В этой экспедиции он решил окончательно убрать с дороги Максимову. Ну, а поскольку вмешалась я - то и меня чужими руками.

  Двинятин поверил мне сразу. Очевидно, он, общавшийся с аграрными академиками много дольше, чем я, тоже замечал что-то нетипичное для нормального коллектива.

  - Это крах, - сказал он. - Комаровски - наш лучший ксеноботаник, что мы будем делать без него на Мьенге?

  - Что-нибудь придумаем, - оптимистично отмахнулась я.

  Меня гораздо больше занимал вопрос, как вывести мерзавца на чистую воду. И ещё один - как он подавляет волю своих "пешек"?

  - Ваш лучший ксеноботаник давно должен был пройти психокоррекцию, - заявила я. - Но пока я должна понять - как он делает то, что делает. И главное. Он должен быть уверен, что никто ничего не знает - кроме меня. Поэтому Аркашу нельзя изолировать, завтра - точнее, сегодня утром - всё должно быть как всегда.

  - Понимаю, - протянул Двинятин. - Баллы с Максимовой я не снял - благодаря вам, Аркадий избежит наказания - тоже благодаря вам... Вы, Мария, станете для него...

  - Врагом номер один, - согласилась я. - И, очень надеюсь, что он решится действовать ещё на корабле.

  Потому что на Мьенге мне будет не до него.

  - По поводу того - как, - начал Двинятин, - я попробую разобраться, в его работах обязательно должны быть хоть какие-то намёки...

  - А я выделю закрытый канал для связи с Землей, - из-за двери появился Кейст. - Пусть тоже подключаются.

  Я вздохнула. Нет, всё-таки Кейст - секретчик. Мигом выхватил то, на что Двинятин - клянусь! - даже не обратил внимания. То, как полезно будет в секретной работе использовать неизвестный пока препарат - или чем там гений Комаровски воздействует на окружающих?

  Вернувшись в каюту, застала там Юльку. Она сонно сощурилась и пригрозила мне какими-то санкциями за безвозвратно испорченную ночь. Перевернулась на другой бок и безмятежно засопела. Я зашла в душ, с огорчением отметила, что синяки стали ещё ярче, приобретая какой-то фиолетовый оттенок - кожа у Маши уж очень тонкая... И от души намазалась выданной Юджином мазью. Потом улеглась на койку и едва не проспала всё на свете.

  Первый раз в новом теле я не проснулась сама и вовремя. Юлька громко орала и тормошила меня за плечо - ей-ё, рука опять болит! Да как...

  - Вставай! Кому говорю!!! К тебе Юджин заходил, и Илья заходил, и... Что вообще было ночью?!

  - Юджин... - простонала я, - что-нибудь принёс?

  - Вон там, на столе лежит. Что случилось, спрашиваю?

  Я села и сразу потянулась к таблеткам. Проглотила обе, подняла глаза и выдала Юльке ту же версию, что и Аркаше.

  - Я что, по-твоему, совсем дура? - спросила она. - Почему тогда Юджин т е б е таблетки принёс?

  - Понимаешь... Я пока Серова поднять пыталась, руку повредила, - и показала ей повязку на запястье.

  - А на шее у тебя что? - обличающе ткнула пальцем Юлька.

  - Что? - спросила я, надеясь на чудодейственные качества мази.

  - Жир какой-то! Опять с масками экспериментируешь?!

  Какое облечение... Я кивнула, и, получив от Юльки выговор за то, что новый рецепт был опробован без неё, отправилась умываться. Синяки... если знать, где искать, то найти можно. Но - лишь следы. Хорошая мазь, надо потом себе такую в аптечку положить.

  - А Двинятин зачем заходил?

  - А... Не знаю, он не сказал, - смутилась Юлька.

  Чем они при спящей мне занимались, раз наша бесцеремонная так стесняется?!

  Обезболивание начало действовать, я без опаски надела комбез, который удачно скрывал и повязку на руке, и шею - на всякий случай, и, понукаемая переводчицей, пошла завтракать.

  Команды за столом уже не было, да и студентов - немного.

  - Наша героиня! - заорал Солнце при виде меня. - Как сама, Машка?

  - Спасибо, Дрюнь, всё хорошо, - сказала я скромно. - А где Аркаша? Ему уже лучше?

  - Да что ему сделается? - удивился Кир. - А он как к тебе попал?

  - Понятия не имею... Я его в коннекторе нашла без сознания. Испугалась очень, - и похлопала ресницами.

  - Куда же он, интересно, шёл? - задумчиво спросил Комаровски.

  - Не знаю! - добавила экспрессии я. - Он лежал там, где пустая каюта, может, хотел в отсек команды пойти, может, плохо себя чувствовал после прыжка...

  - Этот лось? Плохо себя чувствовал? - удивился Солнце.

  - Ну, сознание же потерял, - вмешалась Юлька. - Не доставайте Машу, у неё была тяжёлая ночь. Комаровски, Сетмауэр, Логинов, у вас, если не ошибаюсь, занятия вот-вот начнутся? Так что сидим? Кого ждём?

  - Юля, так и ты сидишь, - ответил, ухмыльнувшись, Комаровски.

  - Мне можно, - задрав нос, сказал Юлька. - Я - преподаватель. Совсем распустились, никакой дисциплины!

  - Пошли, ребята, - поднялся первым Кир.

  Хороший, всё же, парень. И я, помнится, отложила на потом обдумать, что плёл про него Солнце... И сейчас опять не до этого...

  Когда Комаровски проходил мимо, я сделала вид, что неосознанно касаюсь шеи, и даже хотела покашлять, но... Не стала из опасений переиграть. Наблюдательному (а что наш ксеноботаник наблюдательный, сомнений нет) - достаточно.

  Молодец Юлька, вовремя их спровадила, потому что едва мы остались в столовой вдвоём, запиликал вызов коммуникатора.