Читаем Рай рядом полностью

– Обсудим еще, любители комедий! Не забыли, что мы идем к бабушке Жене на кавказские чебуреки? Заодно вспомним, что в нашем фамильном древе имеется, как-никак, кавказская кровь! То есть мы – потомки тех самых древних воинов, которые когда-то…

– Пап, пап, а этот бабушкин… как его… тоже придет?

– Ну, может быть. Они ведь давным-давно знакомы, вот, снова стали дружить. То есть мы с тобой потомки тех воинов, которые…

– Да это я дружу с бабушкой Женей! Я!!

– Тимоха, не вопи, чудо мое! Кто это там у вас хотел избавить человечество от всех зол? От ревности тоже, наверное? Вот только противный Отелло – по-прежнему «живее всех живых»! – подкалывает Яна своих мужичков.

– Ага, всё ревнуем, все воюем… Глупенькие людишки не меняются, да? – то ли шутит, то ли сердится Андрей.

– Ну нет! У бабушки Жени на одной фотке она, малявка такая, стоит с погремушкой под елкой. Так наш парень спрашивает вполне серьезно: «Баб Женя, это у тебя микрофон? Выступаешь?» Такие теперь пошли продвинутые деточки! Но я про другое: Дездемоной мы дочку точно не назовем! Может, Евгенией?

Самый лучший день

Мощная, с чертовщинкой, получилась песня у земляка Григория Лепса – «Самый лучший день»… Сидели в кафешнике молодежной компанией, отмечали Янин день рождения и под Лепса вдруг завспоминали свой самый лучший день.

Янка заявила, что хоть и не помнит, как там все было (мама говорит, почти минусово, жутко холодно, она же пыталась открыть окно, что-то крикнуть отцу!), но тот, самый первый день рожденья – день потрясающего везенья! Однозначно самый лучший! Космические могучие силы могли и передумать, и родители могли не встретиться, и… Да мало ли что!

Лизавета, вечная оппонентка, наморщив крапчатую финтифлюшечку носа, хмыкнула:

– Да понятно, но имеется в виду, что ты эмоционально, а не рационально выбираешь из – ну, что-то там из десяти тысячи дней. Я вот, например…

– А ночи что, не считаются? Ночи, а?! Дисквалификация! То есть это… дискриминация! – перебил ее женившийся по сумасшедшей страсти Димон-Димыч, друг-приятель Андрея. Его пышногрудая великовозрастная супруга зажглась загадочной улыбкой, придвинулась к Димычу, одновременно отодвигая от него бутылочку коньяка.

И тут бестактный, да нет, просто безмозглый в тот момент Андрюшечка (всё коньячок наш кубанский!) стал кричать про грандиозную российскую победу на Зимней Олимпиаде. Не про день знакомства с Яной, не про свадьбу и даже не про рождение сына. (И дочка ведь ожидается весной!) Нет, вспомнил еще, как почти при нем нашли в Фанагории часть древней мраморной стелы! Да с надписью персидского царя Дария первого! Вот уж олух царя небесного – наипервейший…

Конечно, Янка обиделась. При гостях продолжала мило улыбаться, но уехала прямо из кафе к родителям, которые на те выходные забрали Тимку. Возвращаться домой не спешила: мол, у сына нарисовалась простуда. (Патриотический и, тем более, археологический раж бывает наказуем!)

Но дождливым, тоскливым февральским вечером, перечитывая записи в ноутбуке, означенные как «Мои вирши», наткнулась на эту:

«Стихи копошатся в голове, но я их не могу, никак не могу поймать! Наверно, потому что раньше не писала о таком! О Родине, по большому счету…

Мы сильные, счастливые, мы вместе,               Наш флаг превыше снежных облаков!

Нет, нет, остальное стерла, все как-то банально… Вот мы с Андреем болели, орали, просто жутко орали, ногами топали! А потом целовались и обнимались: наши ребята-бобслеисты победили! ОГРОМНОЕ счастье! И в общем зачете мы – ПЕРВЫЕ, ПЕРВЫЕ, ПЕРВЫЕ! Ура! Такая ведь сомнительная казалась идея – эта олимпиада! Андрюхина мать на ТВ, экологи, географы – все волновались, что нашей субтропической флоре-фауне конец, выступали без конца, переселенцы из Имеретинки протестовали… Много всего такого было. Но когда началась Олимпиада и все-все вокруг с улыбками, такие дружные, стало очень хорошо! А СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ ВООБЩЕ ИСКУПАЕТ ВСЕ! Самый, самый лучший в нашей жизни, наверно! Мы – сильные и добрые, мы все можем!»

– Господи, сколько заглавных букв! И неуклюжая фразочка: «…флоре-фауне конец, все выступали без конца», – удивилась Яна. Но, однако, написала ровно три года назад, сама отстукала пальчиками: «Самый лучший день в жизни!» И по-честному тут же позвонила Андрею. Целых три дня уже врозь…

– Так и написала?! Эх, Янчик… да правильно ведь! Ты подумай, без этой победы могло не быть и Крыма! Так бы ребятня училась по учебникам с фальсифицированной историей, не было бы этих страшно ценных раскопок на строительстве моста…

Все. Теперь Андрея не остановить… Но Яне удается:

– Ну, в общем, давай, приезжай сейчас за нами, ждем тебя с Тимофеем – и с дочкой! Очень…


Сочи, 2017

Первая любовь длиною в жизнь (эссе)

Она зарождалась в наших южных краях…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зараза
Зараза

Меня зовут Андрей Гагарин — позывной «Космос».Моя младшая сестра — журналистка, она верит в правду, сует нос в чужие дела и не знает, когда вовремя остановиться. Она пропала без вести во время командировки в Сьерра-Леоне, где в очередной раз вспыхнула какая-то эпидемия.Под видом помощника популярного блогера я пробрался на последний гуманитарный рейс МЧС, чтобы пройти путем сестры, найти ее и вернуть домой.Мне не привыкать участвовать в боевых спасательных операциях, а ковид или какая другая зараза меня не остановит, но я даже предположить не мог, что попаду в эпицентр самого настоящего зомбиапокалипсиса. А против меня будут не только зомби, но и обезумевшие мародеры, туземные колдуны и мощь огромной корпорации, скрывающей свои тайны.

Алексей Филиппов , Евгений Александрович Гарцевич , Наталья Александровна Пашова , Сергей Тютюнник , Софья Владимировна Рыбкина

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Современная проза
Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза
Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет – его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмель-штрассе – Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» – недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.

Маркус Зузак

Современная русская и зарубежная проза