Райские новости

Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: «приидите благословенные Отца Моего, наследуйте Цар­ство, уготованное вам от создания мира. Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странни­ком, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был бо­лен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне». Тогда праведники скажут Ему в ответ: «Господи! ког­да мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?» И Царь скажет им в ответ: «ис­тинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне». [116]

Праведники, похоже, весьма удивлены своему спа­сению или спасению по такойпричине — они твори­ли добро бескорыстно, но и прагматично, строго гово­ря, в духе этого мира. В сущности, Иисус словно остав­ляет гуманистическое послание, зная, что в один прекрасный день всю сверхъестественную мифологию, в которую оно было завернуто, придется отбро­сить.

Бернард встретился взглядом с одной из монахинь и попытался экспромтом пошутить:

— Можно подумать, что кто-то его предупредил.

Монахиня залилась румянцем и опустила глаза.

— Думаю, на сегодня достаточно, — сказал он. — К следующей неделе я бы попросил вас посмотреть эту главу от Матфея и комментарии по списку в роздан­ном вам материале, начиная с Августина [117]. Мистер Баррингтон, — обратился он к выбранному им надежному на вид учителю, занимавшемуся исследовательской работой без отрыва от своих основных занятий. — Вы не могли бы предварить обсуждение кратким докла­дом?

Баррингтон нервно улыбнулся и кивнул. Пока дру­гие студенты покидали аудиторию, он подошел к Бер­нарду посоветоваться, какую дальше читать литературу. Когда он ушел, Бернард собрал свои бумаги и напра­вился в преподавательскую, чувствуя, что заработал пе­рерыв на кофе. По пути он заглянул в канцелярию кол­леджа проверить свой почтовый ящик. Джайлз Фрэнк­лин, специалист по миссионерской деятельности и один из старейших преподавателей, стоял перед ящи­ками для корреспонденции и совал в них отпечатан­ные на ротаторе листы желтой бумаги. Он радостно приветствовал Бернарда — Бернард никогда не видел его в дурном настроении. Это был крупный, громо­гласный мужчина, вылитый монах прежних веков, его щеки походили на два розовых сморщенных яблока, а на голове светилась природная тонзура — лысина.

— Возьмите, — сказал он, протягивая Бернарду ли­сток. — Программа преподавательских семинаров на этот семестр. Я поставил вас на пятнадцатое ноября. Кстати... — Фрэнклин понизил голос, — мне было приятно узнать, что вас собираются взять на полную ставку.

— Спасибо. Я тоже рад, — ответил Бернард. Он до­стал из своего ящика пачку конвертов и бумаг — в на­чале учебного года всегда было много внутренней почты — и стал ее просматривать. — Это хотя бы озна­чает, что я смогу позволить себе нормальную... — Он дошел до толстого желтого конверта с наклейкой «авиапочта» и замер.

— Что такое? — весело спросил Фрэнклин. — У вас такой вид, будто вы боитесь его открыть. Какой-то журнал отверг вашу статью?

— Нет-нет. Это личное, — ответил Бернард.