Райские птички (СИ)

Где-то рядом раздавались знакомые голоса. Судя по интонации, собеседники были взволнованы. Томас попытался открыть глаза, но это оказалось не так просто – возникло ощущение, будто он парализован. Однако после недолгих усилий тело начало слушаться своего владельца, и к нему вернулись нормальный слух, зрение и способность двигаться.

Как оказалось, в комнате, кроме него самого, находились Август, король и еще один мужчина.

- О, мой любимый брат, ты проснулся! – с фальшивой любовью в голосе воскликнул Август и бросился к нему. – Я так волновался!

- Мы все очень переживали, Томас, - не так экспрессивно, но зато искренне произнес Дитрих – так звали короля. – Что случилось с тобой?

- Я… я… - начал юный принц, но горло жутко болело, затрудняя словесный поток.

- Ваше Сиятельство, вам не стоит пока говорить! – к нему приблизился третий мужчина, которого он видел впервые. – Я врач, - поспешил представиться он, увидев замешательство на лице принца.

- Но меня…

- Не утруждайте себя, Ваше Сиятельство!

- Меня ночью…

- Томас, молчи! Тебе же доктор не велел разговаривать! – подключился Август, с ложной заботой поправляя простыни.

- Меня ночью пытались задушить! – несмотря на предостережения, выдавил из себя Томас и закашлялся.

- Задушить? - трое мужчин как-то странно переглянулись и вернули свое внимание больному.

- Именно! Кто-то пробрался в мою комнату и чуть не задушил меня! – слова давались тяжело, но принц счел необходимым все рассказать сию минуту.

- Но это невозможно! – ахнул Август и повернулся к доктору. – Вы обнаружили у него следы удушья?

- Нет, Ваше Сиятельство, никаких следов нет.

- Но меня, кажется, душили подушкой или чем-то схожим, - чтобы произнести это, Томасу понадобилось приложить немало усилий.

Однако взамен он получил лишь очередную порцию недоверчивых взглядов.

- Не волнуйся, Томас. Сейчас для тебя главное покой. А мы скоро возвратимся, - король поманил за собой мужчин, и они беспрекословно вышли за ним из комнаты.

- Ничего не понимаю! – развел руками король и опустился в кресло. – Кто мог душить моего сына в его же покоях? Куда глядела стража, когда чужой пробирался в замок?

- Отец, не волнуйтесь вы так сильно. Быть может, ему померещилось?

- Померещилось? Ты хочешь сказать, что Томас выжил из ума?!

- Ваше Величество, - стыдливо потупив глаза, вмешался в спор доктор, – Но никаких следов удушья я не заметил.

- Но его душили подушкой!

- В таком случае у него бы остались раны на губах с внутренней стороны от прижатия их к зубам и…

- Довольно! – щеки короля залились краской от гнева, а руки сжались в кулаки. Поднявшись с места, он вплотную приблизился к врачу и бросил в его сторону гневный взгляд. – Отчего же он тогда говорить не может?

Доктор испуганно сглотнул и попятился к двери.

- Это могло быть вызвано нервным перенапряжением впоследствии…

- Прочь! - не дослушав, разъяренно закричал король, и мужчина поспешил покинуть комнату. – И ты тоже считаешь, что твой младший брат сошел с ума?!

Август поймал на себе настолько жалящий взгляд, что в коленях появилась мелкая дрожь, и ноги стали ватными.

- Я не считаю так, отец, что вы! Я даже мысли такой припускать не желаю! Но позвольте рассказать, какие страшные вещи творятся с моим любимым братом последние дни?

Умерив пыл, отец выслушал его, тяжело вздыхая и ахая на самых страшных моментах. Верить в то, что его сын потерял разум, сердце отказывалось, но тайные преследователи, которые догоняют, но все же почти не причиняют зла, выглядели слишком абсурдно. В голове не укладывалось, как какой-то бандит может неоднократно пробираться в замок, где полно стражи, и уходить не замеченным! Чего ради он гнался за Томасом, но когда тот упал с коня, не тронул его?

Дитрих невольно поймал себя на мысли, что начинает соглашаться со страшными догадками Августа. Это причиняло неизгладимую боль. Ведь он столько надежд вложил в младшего сына! Томас всегда был для него любимчиком. Его пылкий нрав и независимость будоражили сознание, а неординарное мышление и твердость идеально подходили для будущего правителя. Чего греха таить, король нередко подумывал нарушить устоявшиеся правила и передать власть младшему из сыновей. Он всегда был честным, упрямым, гордым. Он мог бы стать таким прекрасным королем, которого еще никогда не видала страна!

А что теперь? Его надежды рушились с немыслимой скоростью, в прах испепеляя веру. Неземная любовь к сыну затуманивала сознание, не давая трезво взглянуть на происходящее. Видать, именно это послужило причиной недоверия к словам доктора и Августа. Но сейчас так пронзительно больно осознавать, что они правы!

Колющие слезы накопились в глазах и требовали дать им волю. Не желая показывать своей слабости, Дитрих тихо попрощался и ушел в свои покои, запирая себя наедине с нечеловеческой болью.

- Это все из-за тебя, из-за тебя, из-за тебя! – истерично кричал Марк, дергая Билла за воротник куртки. – Из-за тебя моя девушка в больнице! И если она умрет, ты будешь виноват!