Райские птички

Она сидела у костра — мокрая и подавленная. Огромные влажные глаза, посиневшие от холода губы, спутанная копна волос. Девушка тряслась от холода под накинутым на мокрую одежду пледом. Обнимала колени, прижимаясь к ним лицом, а Верхаен не мог оторвать взгляд от её голых ног. Маленькие ровные пальчики, круглые ноготки.

Он потер лоб, отгоняя смелые фантазии, забрал из рук Фреттхена чашку чая, которую тот нёс потерпевшей, и протянул её девушке.

— Бедняжка. Как вас занесло в океан в такую погоду?

— Это всё Джереми, — прошептала Софи, благодарно принимая напиток.

«Глаза, как у олененка», — подумал Гельмут, глядя на два тёмных озерца, что грозились вот–вот выйти из берегов. «Только не слёзы». Он терпеть не мог слёз.

— Я не хотела… так и знала, что все это плохо кончится. Но он настоял.

— Разве он не видел, что надвигается шторм? — спросил Верхаен и присел рядом.

— Я не знаю, — робко пожала она плечами, и плед соскользнул, выставив напоказ мокрую блузку, облепившую грудь. Девушка смущенно улыбнулась и, перехватив взгляд профессора, закуталась поплотнее. — Я доверяла ему, думала, он настоящий моряк. Мальчишки нас отговаривали, но он заупрямился. Стал подначивать меня. Говорил, что мы, девчонки, все трусихи.

— Понимаю, — кивнул профессор. — Похоже, здесь нет твоей вины. Однако я хочу видеть тебя завтра утром вместе с этим …

— Джереми, — с готовностью подсказала Софи.

— Да, я хочу, чтобы ты пришла вместе с Джереми в кабинет вашего психолога. Хорошо?

— Хорошо, — потупилась она, прикрыв глаза шторкой густых ресниц.

— Ну, ну, не надо расстраиваться, — снисходительно усмехнулся Верхаен.

Ответом ему стала благодарная улыбка и такой доверчивый взгляд, что у Гельмута засосало под ложечкой.

Спал он плохо, а утром позвонил Милене и сообщил, что его возвращение домой откладывается. Накладки в работе, что поделать. Она не стала допытываться, какие именно. Проект считался секретным и не обсуждался в кругу семьи. Для себя профессор решил, что чрезвычайное происшествие, чуть не унесшее две жизни, требует его присутствия в Эколе.

— Ну-с, молодые люди, давайте раз и навсегда расставим точки над «i».

Он сидел не с краю стола, как раньше. Туда переместился Фреттхен, а профессор, восседая в кресле психолога, с холодным профессиональным любопытством разглядывал парочку нарушителей.

Джереми — упрямый взгляд, прямые плечи, обветренные руки скрещены на груди. Этот парень — боец по натуре. Портит все показатели. Привносит хаос в хорошо отлаженную систему.

Софи — наивные, чистые глаза под густой чёлкой, губы, готовые к улыбке, руки свободно лежат на подлокотниках кресла. Она закинула ногу на ногу и кокетливо покачивает сланцем. Солнце играет на стеклянных бусинках, облепивших тонкую перемычку незатейливой обувки, кидает блики на перламутровые ногти. Какой у неё идеальный пальчик…

Верхаен потёр переносицу и продолжил:

— Вам, друзья мои, необычайно повезло. Миллионы молодых людей были бы счастливы оказаться на вашем месте. Здесь, в Эколе, для вас созданы все условия. Абсолютно все условия для развития талантов и самореализации. Вам, наверное, рассказывали в школе про пирамиду Маслоу?

— Конечно, она включена в учебную программу, — услужливо подсказал Хорёк.

— Так вот, вы должны помнить, что потребность в самореализации находится на самом верху этой пирамиды. И далеко не каждый добирается до этой вершины, связанный по рукам и ногам самыми разными обстоятельствами. Если вы хорошенько подумаете, то найдете это справедливым и даже необходимым. Представьте на минутку, что каждый член общества начнет самовыражаться, достигая высот в искусствах, политике и прочих престижных областях. Планета захлебнется в грязи и отходах.

— А если у меня нет потребности в самореализации? — дерзко перебил его Джереми. — Если мне не нужно ничего, кроме океана, чаек и шёпота волн?

— То есть вас, молодой человек, не устраивает нынешнее положение вещей? — Верхаен сузил глаза, выпрямил спину, сложил узловатые руки на столе и, не мигая, уставился на мальчишку.

— Нет, почему? — слегка растерялся Джереми. — Я только хочу назад свою лодку.

— Свою лодку, вот как? А разве вы не сами её утопили? — веско произнес профессор. — Так какие претензии к нам? Посмотрите, что вы сделали. Потащили несчастную девочку в открытый океан, несмотря на отвратительную погоду…

— Я?! Потащил? Вы что–то путаете, господин Верхаен. Софи сама захотела со мной покататься. Я её не звал и не приглашал. Это она пришла на пляж и попросилась в лодку.

— У меня другие сведения, — сухо произнес Верхаен. — Софи, не молчите, расскажите, как было дело.

— Да. Я пришла на пляж, потому что Джереми обещал покатать меня на лодке, — начала она, искоса поглядывая на одноклассника.

— Ничего я тебе не обещал, — дернул тот плечом.

— Не перебивай её, — встрял Хорёк, — пусть она закончит. Потом ты сможешь дополнить то, что она рассказала, или изложить свою версию.

— Когда я вышла из детского городка, сияло солнце, на небе не было ни облачка, пели птицы и летали стрекозы.

— Врушка, — возмущенно буркнул Джереми, — погода не заладилась с утра.