Райский сад

Они выпили по коктейлю и пошли обедать. Сегодня они заказали легкие блюда и тавельское вино. Когда подали сыр и фрукты, Кэтрин спросила:

– Сказать ему?

– Как хочешь, – сказала девушка.

Она взяла бокал с вином и сделала несколько глотков.

– Прошло столько времени, что я уже забыла, с чего надо начать, – сказала Кэтрин.

– Не помнишь? – удивилась Марита.

Дэвид подлил себе тавельского.

– Может быть, сразу перейдешь к сути? – предложил он.

– Суть я помню, – сказала Кэтрин. – Вчера ты провел сиесту со мной, а потом пошел в комнату Мариты. Сегодня ты можешь сразу идти к ней. Кажется, я все испортила. Словом, я хочу, чтобы сегодня мы провели сиесту все вместе.

– Это уже не называется сиестой, – услышал Дэвид свой голос.

– Наверное, нет, – сказала Кэтрин. – Прости, если я неудачно выразилась, но у меня уже нет сил молчать о том, чего я на самом деле хочу.

У себя в комнате Дэвид сказал:

– К черту ее.

– Нет, Дэвид. Она только хотела сделать то, о чем я ее попросила. Может, она и сама тебе скажет об этом.

– Да пошла она на…

– Она уже пошла. С твоей помощью. Но сейчас речь не об этом. Поговори с ней, Дэвид. И если захочешь трахнуть ее, сделай это как следует. Ради меня.

– Грубость тебе не идет.

– Ты первый начал. Я всего лишь отбила подачу. Как в теннисе.

– Ну хорошо. И что я должен от нее услышать?

– Мою речь. Ту, что я заготовила и забыла. Не будь таким серьезным, а то я не отпущу тебя. Ты слишком привлекателен, когда серьезен. Ну иди же, пока она тоже не забыла мою речь.

– Иди ты тоже ко всем чертям.

– Ну вот, ты уже не так остро реагируешь. Легкомысленным ты мне больше нравишься. Поцелуй меня на прощание. Желаю тебе приятного дня. И все же тебе лучше поторопиться, иначе она и в самом деле все позабудет. Видишь, какая я благоразумная и хорошая?

– И не хорошая, и не благоразумная.

– И все же я нравлюсь тебе такой.

– Конечно.

– Хочешь узнать один секрет?

– Что-то новое?

– Старое.

– Давай.

– Ты очень легко поддаешься соблазну, и развращать тебя необыкновенно приятно.

– Тебе виднее.

– Это была шутка. Нет никакого разврата. Мы просто развлекаемся. Иди и выслушай мою речь, пока Марита ее не забыла. Иди, Дэвид, и будь хорошим мальчиком.

В комнате, находившейся в дальнем конце коридора, Дэвид лег на постель и спросил:

– Ну, так о чем весь сыр-бор?

– Это всего лишь то, о чем она сказала вчера вечером, – ответила девушка. – Она в самом деле имела в виду то, что сказала. Ты даже представить себе не можешь, насколько это серьезно.

– Ты сказала ей, что мы стали любовниками?

– Нет.

– Но она знает.

– Для нее это имеет значение?

– Похоже, что нет.

– Выпей вина, Дэвид, и расслабься. Надеюсь, ты уже понял, что я к тебе неравнодушна.

– Я к тебе тоже.

Их губы слились в поцелуе; ее груди прижались к его груди; он почувствовал, как она прильнула к нему всем телом, она терлась губами о его губы, потом они раскрылись, дыхание стало частым, и его руки потянулись к пряжке ремня.

Они лежали на пляже; Дэвид смотрел на плывущие по небу облака и ни о чем не думал. От размышлений становится только хуже, подумал он, и если бы он тогда меньше думал, возможно, все плохое ушло бы само собой. Девушки о чем-то болтали, он не прислушивался. Он просто лежал и смотрел на сентябрьское небо, а когда девушки умолкли, его снова одолели раздумья и, не глядя на Мариту, он спросил:

– О чем ты сейчас думаешь?

– Ни о чем.

– Спроси у меня, – сказала Кэтрин.

– Твои мысли я знаю.

– Нет, не знаешь. Я вспоминаю «Прадо».

– Ты бывала там? – спросил Дэвид у девушки.

– Нет еще.

– Значит, побываешь, – сказала Кэтрин. – Дэвид, когда мы сможем поехать?

– В любое время. Но сначала я должен закончить рассказ.

– Постарайся закончить его поскорее.

– Я работаю, как могу. Быстрее не получится.

– Я и не говорю, чтобы ты торопился.

– А я и не собираюсь. Если вам здесь надоело, можете ехать одни, я присоединюсь к вам позже.

– Нет, мы тебя не оставим, – сказала Марита.

– Не принимай всерьез, – сказала Кэтрин. – Он играет в благородство.

– Нет, в самом деле. Вы можете ехать.

– Без тебя нам будет неинтересно, – сказала Кэтрин, – и ты прекрасно это знаешь. Нет, вдвоем нам в Испании делать нечего.

– Но он работает, Кэтрин, – сказала Марита.

– В Испании тоже можно работать. Испанские писатели как-то умудряются сочинять свои произведения в Испании. Если бы я была писателем, то прекрасно смогла бы работать и в Испании.

– Я тоже могу писать в Испании, – сказал Дэвид. – Когда ты хочешь ехать?

– Черт возьми, Кэтрин, не может же он бросить рассказ на самой середине, – сказала Марита.

– Он пишет его уже целых шесть недель, – заметила Кэтрин. – Почему мы не можем поехать в Мадрид?

– Я же сказал, что мы можем ехать, – сказал Дэвид.

– Нет, ты не посмеешь этого сделать, – сказала девушка Кэтрин. – Не смей даже пытаться. Есть у тебя совесть, в конце концов?

– Если кому и говорить о совести, то только не тебе.

– Иногда и у меня просыпается совесть.

– Отлично. Рада это слышать. А теперь, будь любезна, не вмешиваться в разговор, когда мы обсуждаем, как сделать лучше для всех.

– Пойду окунусь, – сказал Дэвид.

Девушка встала и последовала за ним.