Райское место

– Откуда я знаю?! Мне только удалось дозвониться до врача скорой, и он сказал, что ее доставили в отделение интенсивной терапии. Подробности ему неизвестны, но похоже, причиной аварии стал сердечный приступ. И желательно, чтобы приехал кто-нибудь из родных. Ты меня слышишь? Желательно! Ох, я просто не вынесу… Валер заедет за мной в течение часа, и мы сразу отправимся туда. Но ты гораздо ближе к Лон-ле-Сомье, так что поезжай немедленно!

– Да, я еду… прямо сейчас.

– И как только что-нибудь узнаешь, звони мне, иначе я просто с ума сойду!

– Хорошо.

– Ну, поторопись, увидимся там, на месте…

У него прервался голос, и он отключил телефон. Лоренцо постоял секунду в оцепенении, потом вышел из кара и вернулся к львиному загону, где всё еще стояли, что-то обсуждая, Марк и Жюли.

– У меня жуткая проблема, я должен срочно ехать в Лон-ле-Сомье. Моя мать попала в ДТП и лежит там в больнице, в тяжелом состоянии.

– Мод?! – воскликнула Жюли. – Господи, как это случилось?

– Пока не знаю никаких подробностей.

– Ой, бедный… Чем я могу тебе помочь?

Она казалась такой потрясенной, что это тронуло Лоренцо, но сейчас ему было не до эмоций, он торопился в больницу.

– Парк я оставляю на вас обоих, слышите?

Жюли отреагировала первой:

– Ну конечно. Поезжай и не беспокойся, мы за всем тут проследим.

– Да, не волнуйся, все будет нормально, – подтвердил Марк.

– Только не веди слишком быстро и обязательно позвони, сообщи, как там и что…

Лоренцо побежал к своей машине, с тоскливой тревогой думая о том, что объединил Марка и Жюли общей ответственностью.

* * *

– Не спорь со мной, это у нее было просто наваждение – парк Лоренцо и ресторан Анук…

– Но она скучала дома, папа. Сидела с утра до вечера одна в квартире, ничего не делая, и конечно, мечтала сбежать куда-нибудь.

Валер мчался на предельной скорости, забыв об ограничениях, и Ксавье призвал его к осторожности:

– А ну-ка, езжай помедленней, не хватало еще и нам попасть в ДТП!

Он в очередной раз взглянул на экран своего мобильника, который держал в руке.

– Не понимаю, почему Лоран не звонит. Сейчас он уже наверняка там, на месте!

– Может, еще не успел поговорить с врачами.

– Или же не стал торопиться с отъездом. Как же, покинуть свой драгоценный парк – это выше его сил!

– Ты к нему несправедлив. Он обожает маму и наверняка поспешил выехать.

– Ну, предположим… Но, знаешь, я тоже обожаю твою маму.

– Я знаю, папа.

– Мы, конечно, часто спорим с ней, что правда, то правда. И всегда по одному и тому же поводу – о твоем единоутробном брате.

– Слово «сводный» здесь лишнее. Он просто мой брат.

– Ну, во всяком случае, он не мой сын. Тем не менее я вынужден слышать о нем каждый день, с утра до вечера. Твоя мать непрерывно поет ему дифирамбы. Этот зоопарк ее буквально околдовал, она считает его верхом совершенства. Она – но не я! Зато Анук – вот кто меня восхищает.

– Анук и Лоренцо оба живут страстью к своему делу; я понимаю, почему мама ими восхищается.

– Ну что ты их сравниваешь?! Анук начала с нуля, у нее не было никакого наследства, тогда как Лорану досталась земля его деда.

– Которая не стоила ни гроша…

– Возможно, но без нее он стал бы заурядным, безвестным лекарем кошек и собак.

– Почему обязательно «заурядным»? Без этой земли он не стал бы таким, как ты говоришь, а уехал бы на край света и все-таки лечил бы диких зверей.

Ксавье насмешливо фыркнул и снова взглянул на телефон.

– Мы приедем туда через два часа, если не раньше; но за это время Лоренцо, я думаю, наверняка позвонит.

И Валер, сосредоточенно глядевший на дорогу, все же успел бросить взгляд на отца. Усталое лицо Ксавье было искажено тревогой и горем. А как у него самого со здоровьем? В свои шестьдесят семь лет он вполне мог бы уйти на пенсию, но даже и слышать не хотел о том, чтобы расстаться со своей аптекой. А ведь, перестав работать, он смог бы наконец уделять больше внимания жене, возить ее в путешествия, заниматься вместе с ней спортом и всем прочим, чем занимаются пожилые пары… при условии, что с мамой все обойдется.

– Летиции сообщил?

– Нет, не хочу ее пугать, прежде чем не узнаю, как там дела. Летицию нужно беречь – напоминаю тебе, что она беременна.

Звонок телефона застал Ксавье врасплох, и он чуть не выронил его.

– Лоран? Наконец-то! Ну что?

Он выслушал ответ, сморщив лоб, и со вздохом сказал:

– Хорошо. Мы уже едем. Оставайся с ней.

И, обернувшись к Валеру, сообщил:

– У твоей матери случился инфаркт, вот почему она потеряла контроль над управлением. Машина пробила ограду и развернулась на триста шестьдесят градусов. К счастью, пояс безопасности и воздушная подушка ее защитили, и она не поранилась.

И Ксавье откашлялся, стараясь подавить всхлипыванья. Но он почувствовал такое облегчение, что не смог сдержать слез, и они потекли у него по щекам.

– Знаешь, эта машина такая надежная… и крепкая! Твоя мать не очень-то любила водить ее, однако села именно в нее… Скоро мы приедем?

– Я тебе уже говорил: минимум через полтора часа. Успокойся. Теперь ты знаешь, что мама вне опасности и что она не одна, – с ней рядом Лоренцо.