Ракетное утро России (СИ)

- Прошу простить, - окончательно выбитый из седла, Сергей с трудом управлялся со словами. Куда делся одесский шалопай, что без тени замешательства воскликнул бы: «та я вас умоляю, шо с того танка, смех один»? Раньше было позёрство, за которым прятался робкий мальчик из хорошей семьи, сейчас защитная маска сброшена. Усилием воли приглашённый герой вернул себе контроль над речью. – Вынужден поправить вас, сударыня. В русской армии восстановлено обращение «господин» к офицерам, генералам и адмиралам, но без всяких благородий и превосходительств. Мы же всё-таки республика, без сословного неравенства.

- Понятно! – молодая женщина, привыкшая к массе студентов за партами, ни на йоту не смешалась. – Скажите лучше, страшно было, когда с канистрой бросились на это чудище, вскарабкались на броню?

Офицер пожал плечами.

- Если честно, страшно было в окопе – вдруг наедет и раздавит. А уж когда на броню взобрался, другая забота была – не сверзнуться под гусеницы и канистру не обронить. Но руки дрожали, часть бензина вылил на себя и загорелся как рождественская свечка.

- Больно, наверно? Шрамы, поди, остались?

Сергей хотел ответить, что кислотный ожог на шее заметней будет, но успел сжать зубы и не дать словам сорваться с языка. О ракетных делах говорить строго-настрого запрещено. Он – заурядный артиллерист. Даже слово «инженер» из звания выброшено.

Поэтому ещё добрый час травил пушкарские байки. Студентам особенно понравился рассказ про зайца. Он невыдуманный был. Две батареи дивизионных трёхдюймовок упражнялись в стрельбе прямой наводкой на полторы версты. Глядь – по полигону заяц нарезает. Штабс-капитан орёт благим матом, командиры расчётов и наводчики – ноль внимания на него, десять орудий начали только по зайцу шмалять. Про мишени забыли.

- Поле изрыли, будто картошку экскаватором копали, - закончил рассказ старший лейтенант.

- А заяц? – спросила преподавательница, слушавшая басню с открытым ртом.

- Как был – так и ушёл косой.

Зал облегчённо зашумел. Всем почему-то стало жаль ушастого, едва не погибшего в неравном бою с десятком артиллерийских орудий.

На прощание дама-педагог протянула узкую ладошку. Серёжа задержал её на полсекунды, хотел даже сказать: вернусь с фронта – обязательно навещу. Но промолчал. Она уже дождалась одного, в ящике. Пока война не кончится – никаких амуров.

- Ольгой меня зовут, - она сама назвала своё имя. - Ольга Медынская. Дай Бог вам не получать больше отметин…

Об этой лекции и нежном пожатии женской руки он думал в поезде, уносящем через белые заснеженные поля к Брест-Литовску. Там снова будет наступать егерский полк, и Сергей опять напросился к ним.

Ручные ракетомёты в войсках что-то не прижились. Он ехал, чтоб совершить упущенное летом – опробовать мотовилихинское изобретение в бою, понять, что с ним не так.

Полковник Никаноров встретил Королёва как выходца с того света.

- Выжил-таки! Мы и не верили. Как тот панцер рванул, аж башню сорвало, совсем другой настрой у людей. Целые пушки собрали в батарею, расстреляли всю германскую сволочь.

- А второй? – ракетчик выбрался из медвежьих объятий старого офицера и снял шинель, стряхнув на дно блиндажа остатки снега.

- Анекдот! Ввалился гусеницей в траншею и застрял. Башню, видать, перекосило от крена. Мы только перед ним не показывались, чтоб не пострелял, а как остальные железки укатили, обложили мерзавца хворостом и давай поджигать. Сделали им Жанну д'Арк с Джордано Бруно. Как тараканы выскочили, ети их мать! Ну и наши вконец оживились. Резервы поспели, гнали их до самых Баранович… Впрочем, вы, небось, знаете. А возле первого обгорелого панцера ваше тело искали – не нашли. Думали – отвоевался лейтенант, на куски порвало.

- В тот раз, видать, не суждено было умереть.

- Вот больше и не искушайте судьбу. Довольно дёргать смерть за нос. Вот найду я вам добровольцев, им расскажете, как правильно с ракетомётом воевать.

Королёв запротестовал, но полковник был непреклонен.

- Отдыхайте с дороги, офицер. Наступление через два дня. Всё успеется.

Два дня промелькнули в суете.

К передовой, задорно чихая бензиновыми моторами, приползли давно обещанные танкетки «Виккерс». С их поддержкой атаковать веселее, слов нет… Но егеря вспомнили два гросс-панцера. Вот если бы впереди катились такие громадины!

Ракетчик обещал ещё один сюрприз, о котором не мог распространяться заранее по причине особой секретности. Этот сюрприз явил себя миру в предрассветной тьме, оттого показался эффектнее.

Воздух вдруг наполнился зловещим воем, словно одновременно взвыли десятки сирен. На востоке, на фоне чуть светлеющего неба, над верхушками заснеженных сосен поднялось бурое облако. Внутри него мелькали зарницы, как в грозовой туче, и с каждой вспышкой зарниц оттуда вылетали стремительные огненные стрелы.

Они уносились за линию фронта. Там тоже поднималось облако, снизу подсвеченное пожарами.

К вою прибавился грохот канонады. По переднему краю противника начали работу гаубицы.