Ракетный центр Третьего рейха

Я едва успел вернуться в свой кабинет, как начался шквал звонков и истеричные требования уточнить информацию. Все просили помощи или хотели знать, где им могут помочь: как достать запчасти для грузовиков, какие проекты выбраны приоритетными, где взять сопроводительные документы. Во второй половине дня 31 января Нимвеген прибежал в кабинет и взволнованно заявил, что ему нужен еще один телефон. Пришлось кое с кем переговорить, но телефон я ему достал.

Все это время я участвовал в бесконечной серии конференций с фон Брауном. Иногда мы совещались вдвоем, иногда в присутствии руководителей департаментов или начальников отделов.

Наступление нового года совпало с ожесточенными боями на Восточном фронте; войска западных союзников готовились к переправе через Рейн. Тиски вокруг Германии постепенно сжимались. Через несколько дней Пенемюнде стали покидать первые группы сотрудников. Это было начало конца.

Поздно вечером 2 февраля, когда большинство из нас еще работали, пришло сообщение о том, что советские войска атаковали Эберсвальде – городок средних размеров, расположенный вдоль основной железной дороги между Пенемюнде и Берлином. Двадцать четыре часа спустя мы узнали, что это злобная клевета, но она возымела последствия. Никто не хотел оказаться в ловушке, а это означало, что следует торопиться.

К этому времени большинство из нас сделало определенный вывод. Если война проиграна и нам суждено стать военнопленными, то мы сдадимся западным державам, а не СССР.

Последнее и самое большое совещание, связанное с эвакуацией, состоялось около восьми часов утра 3 февраля, пока еще не развеялись слухи о падении Эберсвальде. Совещание вел фон Браун. На совещании присутствовали Ридель, Шиллинг, Реес, Бут (от железнодорожной компании), Хютер, Шефер, Дебус, Райнке (отдел снабжения), Нимвеген, многочисленные помощники по административной работе из различных департаментов, военные.

С самого начала было объявлено, что эвакуируются из Пенемюнде абсолютно все, а не только часть персонала, как предлагалось на предыдущих совещаниях.

– Мы должны сохранить организацию, – твердо заявил фон Браун. – Это очень важно. Мы эвакуируемся системно, беспорядочного бегства не будет.

Все немного успокоились. Фон Браун обратился к Шеферу:

– Вы подсчитали количество персонала?

Шефер кивнул и зачитал список:

– Разработка и модификация А-4: 1940 человек; разработка А-4b: 270 человек; разработка «Вассерфаль»: 1220 человек; разработка «Тайфун»: 135 человек; материально-техническое обеспечение: 435 человек; администрация: 325 человек.

– Всего 4325 человек, – подытожил он. – Из них восемнадцать процентов составляют женщины. Три тысячи восемьсот человек находятся в Узедоме, остальные – на заданиях в отдаленных районах.

Тем не менее около тридцати процентов вышеперечисленных не могут эвакуироваться. – Он перетасовал свои записи. – Те, у кого военная категория 1-А, должны доложить в местную комендатуру. Те, кто не попадает под эту категорию, будут отпущены или переведены на другие военные заводы в этой местности.

Нимвеген кратко изложил ситуацию с транспортом:

– С настоящего момента все железнодорожные вагоны остаются на территории завода, и ни один пустой вагон не вернется в федеральное министерство железных дорог. Сейчас мы должны оставить на заводе и все автотранспортные средства, которые будут курсировать между лабораториями, цехами и железнодорожными подъездными путями. Все другие поездки будут запрещены, за исключением поездок для закупки продовольствия.

Теперь встал вопрос о том, кто в действительности будет руководить переездом завода. Большинство из нас имели опыт общения с военными, поэтому мы решили, что эвакуацией завода должны заниматься сами работники через некое агентство по чрезвычайным ситуациям.

– Никаких военных, – проворчал кто-то.

Вмешался Реес:

– Однако такое отношение может лишить нас необходимых привилегий. Кроме того, разве вы не думаете, что присутствие военных обеспечит нам определенную защиту от вмешательства различных государственных учреждений?

Как обычно, Реес был краток и говорил по существу. В конце концов приняли решение сделать подполковника Бёргемана – энергичного офицера из Wa Pruef 11 – ответственным за транспортировку и назначить ему в помощники Нимвегена.

Проблемы следовали одна за другой.

– Но в имеющихся вагонах не удастся перевезти весь груз.

– Верно, – согласился фон Браун. – Но в нашем распоряжении есть несколько судов – около десяти больших самоходных плоскодонок, разбросанных в гавани вокруг Пенемюнде, и, вероятно, столько же барж. Их можно отбуксировать в Любек по каналу Эльба-Траве, а затем в Шёнебек недалеко от Магдебурга. Очень близко к нашей конечной цели. – Подойдя к карте на стене, он указательным пальцем показал маршрут: – Мы надеемся, что ВМФ в Свинемюнде предоставит нам судно водоизмещением две тысячи тонн.

Совещание закрылось тремя назначениями. Бут и Райнке были назначены ответственными за все железнодорожные операции; Нимвеген отвечал за перевозки на грузовиках; Бернхард Тессман отвечал за суда.