Рамсес Великий

— Что, доля наследника престола несладкой оказалась? — спросила, загадочно улыбаясь, Арианна.

— Да, вроде того, — махнул рукой погрустневший царевич, опустив свой длинный, крючковатый нос. — Ты же знаешь, сестрёнка, что я люблю поохотиться, повоевать, в первом ряду всегда в колеснице, за спинами никогда не прячусь. Но эти вечные интриги при дворе, да разные свитки и таблички с хозяйственной и дипломатической перепиской ненавижу. Если я вынужден просидеть хотя бы два дня подряд в четырёх стенах, то просто с ума схожу от скуки. Хорошо хоть сейчас отец дал мне стоящее поручение: пустить кровь этим паршивым египтянам.

— То-то, я смотрю, ты так торопишься в Финикию, — рассмеялась принцесса, — носишься по степи за всякой мелюзгой.

— Да это я так, просто не удержался, — проворчал царевич, оправдываясь.

Вместе со своей госпожой засмеялась и её служанка, да так громко и раскатисто, что и все окружающие воины заулыбались.

— О, Нинатта, ты всё такая же смешливая, как и была девчонкой? — царевич, подскочив к ней, стал щекотать круглые, полные бока.

— Отстань, Урхи, отстань, я тебе говорю, — отбивалась усатая служанка, с покрасневшей от смеха физиономией. — Каким обжорой и проказником был, таким и остался, — отмахивалась она.

— Обещай, что приготовишь сегодня свою чудесную уху и обязательно на костре, — сказал царевич, улыбаясь и не отпуская девицу.

— Да, ладно, сварю, только рыбу давай, — пробасила Нинатта и оттолкнула царевича так сильно, что тот споткнулся о какой-то камень и растянулся на дороге.

— Ох и бабы же у нас, — проговорил он, лёжа на спине и широко раскинув длинные мощные руки. — Чуть что, валят мужиков с ног и всё тут. Скоро они за нас воевать будут.

Помог подняться подскочивший возничий колесницы.

— Передашь мой приказ: наловить рыбы для ухи и принести её вон той с красными щеками, что сейчас с ланью возится, — приказал ему царевич. — Да, прости, сестрёнка, забыл я принести соболезнования по поводу гибели твоего жениха, Тудхали. И как его угораздило схватиться с самим Рамсесом? Ведь этот фараон — настоящий колдун. Его же нельзя убить мечом, как простого смертного, нужны специальные средства: заколдованные стрелы с особо сильным ядом. Я уже подготовил такие, — подмигнул он собеседнице, — скоро отомщу за тебя этому египетскому извергу.

— Да никакой он не колдун, обычный человек, — сказала принцесса, покраснев. — Я видела его бой с Тудхали со стены, — уточнила она. — Дрались честно, никто ему не помогал. Убить фараона таким подлым способом: ядовитой стрелой, было бы большим позором для нашего оружия. Ну, впрочем, тебе самому решать, как воевать с Рамсесом. Если уж так боишься его, то стреляй ему в спину ядовитой стрелой. Но тогда не жди, что про тебя в народе песни слагать будут, как про отважного Тудхали, не запятнавшего себя подлостью.

— Сегодня отдам приказ, чтобы уничтожили эти стрелы, — ответил, смутившись, царевич. — Ух, и заноза же ты, сестрёнка. Умеешь ткнуть мужчину, как погонщик кнутом под брюхо вола, чтоб побольнее было. Ничего, мы этого Рамсеса в Финикии между нашими двумя армиями зажмём, как между двух жерновов. От его войск одна мука останется, удерёт обратно в своей Египет.

— Вот сейчас я слышу голос настоящего военачальника, а не мальчишки, вырвавшегося из-под опеки строгого отца, — проворковала, играя кокетливо своими синими глазами, Арианна. — Может быть, ты скоро по всем странам прославишься, как непобедимый полководец. А в четырёх стенах с пыльными свитками пусть другие сидят, у кого кровь не такая горячая и густая, как у тебя, Урхи.

Царевич заулыбался довольный.

— Послушай, сестрёнка, давай сегодня остановимся в Кадеше. Это здесь неподалёку довольно славный городишко. Попируем там на славу, а? Как ты на это смотришь? Мы ведь так давно не виделись!

— Ну, если это не повредит твоим военным планам, — ответила нерешительно принцесса и так посмотрела на царевича, что тот чуть не подпрыгнул на месте.

— Да ничему это не повредит! Подумаешь, вечерок вместе проведём, — скороговоркой проговорил обрадованный Урхи-Тешуба, слывший не только обжорой и забиякой, но и женолюбом, и вскочил на свою колесницу. Он оттолкнул возничего и сам схватил вожжи. — Я поеду, отдам приказ войскам остановиться на отдых и сам прослежу, чтобы нам, вернее тебе, — поправился царевич, — приготовили уютное гнёздышко в Кадеше, — он с места в карьер пустил горячих вороных коней.

Арианна со зловещей улыбкой посмотрела ему вслед и проговорила негромко:

— Попался мышонок, теперь ты от меня не уйдёшь! Но это только начало вашей гибели, — принцесса медленно села в свою нарядную повозку. — Хотя он паренёк и неплохой, но клятва есть клятва! — добавила она, зевая, и махнула рукой возничему, чтобы трогал.