Ранее известная как Америка

Двадцать, двадцать пять, тридцать, тридцать пять… К тому моменту, когда вошел последний из них и cо щелчком, прозвучавшим подобно ружейному выстрелу, закрыл за собой двери, я насчитал сорок два миссионера. Едва исчез единственный клин солнечного света, освещение в спортзале стало похожим на мутную зелень зараженной мочи.

Мы были в ловушке.

Я едва мог нормально соображать сквозь пульсацию ужаса в голове.

Владелец магазина откашлялся.

– Вам здесь не рады.

– Я не хочу вам перечить. Но Воинам Господа рады везде, – сказал Старшой, которому я дал бы лет двадцать. – Ему принадлежит весь мир.

– Мой кулак принадлежит твоей сраке, – выдала Ви. – Как ты смеешь упоминать эту мерзость здесь, перед Его Нечестивостью и Его самыми преданными слугами?

Барнаби застыл. Шерсть козла была достаточно белой, чтобы он мог слиться с толпой пехотинцев, но теперь один за другим все миссионеры повернулись в его сторону.

– Что ж, – сказал он. – Нет нужды во всей этой ерунде с Нечестивостью…

Когда Барнаби заговорил, ополченец резко ахнул. Как будто какой-то великан одним махом выбил из него дух. В тысячный раз я пожалел, что у меня нет никакого оружия, даже чертовой вилки.

Старшой быстро пришел в себя.

– Кажется, мы оказались в нужном месте. Как сказано в Писании, «Уверовавших будут сопровождать сии знамения; именем Моим будут изгонять бесов и будут говорить новыми языками».

Пузан закрыл уши руками. Ви с шипением выдувала воздух меж двух своих самых здоровых зубов.

– Не морочь нам головы, мальчик, – сказал Зеб. Он еще не достал оружие, но расстегнул куртку так, чтобы были видны ремень и все его ленты с патронами. – Катись обратно в свое, с позволения сказать, королевство и прихвати с собой этих малышей, пока я не отправил вас в Священное адское пламя.

Старшой не отреагировал. Он все еще косился на Барнаби, как будто пытался понять, как скоро тот сгорит в Геенне огненной.

– Ходят слухи о бедствии на водохранилище. Работа речных электростанций застопорилась. Скопище черноглазых чудовищ, что летают на темных крыльях зла, чтобы нести дьявольскую службу. Бедствие безбожников и предвестников смерти…

– Смерти не нужен предвестник, поц, – сказал Зеб с ненавистью, которая исказила его лицо, сделав его еще более уродливым, чем оно было изначально. – Смерть прекрасно справляется сама.

– Так и есть. – Старшой улыбнулся. Он реально улыбнулся, словно был рад, что они с Зебом хоть в чем-то пришли к согласию. – Но дьяволу нужны земные слуги. Вы же не станете отрицать, что служите ему?

– Мы служим Ему, взбиваем Ему подушку, делаем Ему массаж, если Он того пожелает. Но мы никогда не бывали к северу от территории картеля, – добавил он, прежде чем Старшой успел его перебить. – Мы ни капли не знаем ни о твоих черноглазых бедствиях, ни о твоем водном потоке. Почему бы тебе не выпить свои Библии, раз уж там есть все, что тебе нужно?

– Вода – это дар Небес, – спокойно сказал Старшой, и демоны опять застонали. – Она течет к нам, как она текла к Аврааму и его стаду в пустыне.

– Она течет к вам благодаря торговому соглашению с бандитскими землями[78], ушлепок, – выдал Зеб.

Старшой и не моргнул.

– Бог действует как через Триединства, так и через торговые соглашения.

– Слушай, парень. Если ты хочешь кипеша, ты его получишь. Но давай кое-что проясним. Нам насрать, пусть даже ты насмерть удавишься в пустыне. Мы не влезаем в ваши войны, мы не влезаем к вашим чудовищам, мы не влезаем ни во что, мы просто собираем трупы, пока они не сгнили. Comprende[79]? Так что заткни себе рот тампоном, потому что ты играешь на моих последних нервах.

– Пожалуйста, ребята. – Унионист либо вспотел через яйца, либо обмочился. – Я вас умоляю. Не могли бы вы выйти поговорить на улицу? Не хочу, чтобы вы тут устроили беспорядок…

Старшой выглядел расстроенным.

– О нет. Вовсе нет. Мы тоже не хотим беспорядка, – сказал он. Остальные миссионеры тут же выразили свое согласие с ним: – «Нет, никогда, разумеется, нет». – Дело в том, что… как бы это объяснить? Это всегда так неловко в первый раз… по Божьему велению мы должны привести все Его создания к свету, поприветствовать их в Его любящих руках и разделить Его щедрость со всякой тварью. – И он в одно мгновение снял с ремня у себя за спиной «АК-47». – Или же отправить их никчемные души в адское пекло.

Повисло долгое молчание. Зеб откашлялся. Наконец Барнаби осторожно высунул голову из-за повозки.

– Простите, вы ко мне обращаетесь? – Он раздвинул десны, обнажив зубы, забитые фанерной щепой и останками жуков. – Я не уверен, что могу говорить на такие серьезные философские темы… В конце концов, я простой член ничем не примечательного вида Capra hircus…

– Непримечательного? – Ви могла блеять почти так же хорошо, как и он. – Ты же Великий Люцифер, Князь Тьмы, который мчится на сернистых ветрах Ада и влечет за Собой страдания и беды!

Барнаби начал раскачиваться на копытах.