Раненая ласточка

Урок кончился. Сайбун подождал, пока ребята выйдут из класса, а затем направился к столу, за которым, углубившись в свои записи, сидела Ольга Васильевна.

— Ольга Васильевна, вы сказали, что я вам нужен.

Ольга Васильевна подняла голову; смотрела она на Сайбуна внимательно, пытливо.

— Что-то с тобой неладное происходит, — мед­ленно и тихо заговорила она. — Что, Сайбун? Ди­чишься, сторонишься товарищей... Я тебя другим знала. Может, дома плохо?

Сайбун кивнул.

— У меня мама больна. — Он уцепился за это как утопающий за соломинку. — Сердечный при­ступ был. Я ей таблетки давал — нитроглицерин... «Неотложка» приезжала...

— А сейчас маме лучше?

— Лучше.

Ольга Васильевна задумалась.

— Знаешь, Сайбун, я к вам на этих днях за­гляну...

САМБО

Отец ушел работать в вечернюю смену, наказав Сайбуну смотреть за матерью. Сайбун предложил маме чай, но она отказалась. И есть ей не хотелось.

— Не беспокойся, делай уроки, — сказала она.

Сайбун устроился за столом в той же комнате и, раскрыв учебник по алгебре, начал решать трудную задачку. Он потел, мучался, но решение ускольза­ло, наверное, потому, что рядом с иксами и игрека­ми все время присутствовали чужие мысли. Перед мысленным взором Сайбуна то и дело появлялись лица Даштемира, Хамида, отца. Увидел он и ту будку, в которой орудовал кусачками...

Каждое лицо, каждое воспоминание останавли­вало перо Сайбуна, мешало ему думать об алгебре. Не шла сегодня учеба, хоть ты плачь!

Мать заснула. Сайбун снова приник к тетрад­ке...

Тук, тук... — раздалось за окном. Сайбун поднял голову и не столько разглядел, сколько почувство­вал присутствие Даштемира. Сердце у него упало. Ноги стали словно ватные. Он еле добрел до двери. На площадке стоял Даштемир.

— Шел мимо, решил проведать тебя, — друже­любно сказал он. — Родители дома?

— Отец на работе, а мать больна.

— Что делаешь? — спросил Даштемир.

— Задачку решаю. Трудная попалась. — Сай­бун тоже вышел на площадку, прикрыл за собой дверь, боясь, что мать проснется и услышит его бе­седу с Даштемиром.

— Может, прогуляемся? Погодка хороша...

«Опять заставит телефонные трубки срезать!» — испуганно подумал Сайбун.

— Сходим на берег, к морю, — продолжал Даш­темир. — Покажу я тебе парочку приемов самбо... Знаешь, что такое самбо?

— Самозащита без оружия, — сказал Сайбун.

— Правильно. Ну давай собирайся, сходим на часок.

Сайбун заглянул в комнату: мать по-прежнему спала, дыхание у нее было ровным, глубоким. И Сайбун с легким сердцем решил оставить ее од­ну. В конце концов, надо же ему тоже воздухом по­дышать!

Море в этот вечер разбушевалось. Темные валы, гремя, обрушивались на берег. Сайбун и Даште­мир шли по берегу, отступая каждый раз, когда очередной вал, словно зверь в прыжке, падал у их ног.

Они оставили позади скалы, несколько доми­ков рыбаков. В вечернем сумраке растаял город­ской парк, а затем и сам город.

Даштемир молчал. И это пугало Сайбуна. Не выдержав, он заговорил:

— Может, тут и останемся? А то далеко за­шли...

Даштемир смерил его презрительным взглядом.

— Ну и товарищ мне попался, — сказал он. — Труслив как заяц. Нет, заяц и то смелее! — Он оглянулся, нашел взглядом большой камень и при­сел на него. — Я ведь тебя насквозь вижу. Ты меня боишься. Ты спрашиваешь в душе: «Зачем Даште­мир заставил меня срезать телефонную трубку?» Ты думаешь: «Что за человек Даштемир?» Угадал я твои мысли?

— Угадал, — с облегчением признался Сайбун.

— Так вот, чтобы ты не мучался догадками, я тебе сам все расскажу. — Даштемир приподнялся, потянул к себе Сайбуна, усадил его рядом. — Нач­ну не с начала, а с конца. Что я за человек? Я хочу жить красиво, вольно, как горный орел. Я никому не желаю зла и прошу только об одном: не мешай­те мне жить по-своему!..

— Я давно хотел тебя спросить, — прервал его Сайбун, — ты на заводе работаешь?

— На заводе, — подтвердил Даштемир. — И, как уже было сказано, работаю отлично, каждый месяц премии получаю. Но есть у меня и своя личная жизнь, свои интересы. Люблю технику, люблю ко­выряться в приемниках, в часах... Кстати, телефон­ная трубка, которую ты на днях срезал, очень мне пригодилась. Там есть одна деталька — мембрана, — ее в магазинах днем с огнем не найдешь. А мне без мембраны — зарез, я транзистор делаю. Понял? Кстати, друг, — Даштемир ласково потре­пал Сайбуна по плечу, — не в одной мембране де­ло... Хотелось мне тебя испытать. Думаю: если срежет трубку — а дело это, понятно, не очень за­конное, — закалит душу, тогда ему сам шайтан не брат! — Даштемир потянулся. — Ну, кажется, всю свою анкету тебе расписал. Держись меня, дружок, и я тебя не выдам! Все у тебя будет: красивая жизнь, смелым станешь, велосипед купишь! А теперь... — Даштемир помедлил. — Поучу тебя уму-разуму. Нет на свете человека, который бы ничего не боялся...

— И ты тоже иногда боишься? —спросил Сай­бун.