Раннее утро. Его звали Бой

Если рассказать им о погребе в Розе, о матрасах, прибитых к стенам, о куклах, поливаемых свинцовым дождем, они бы мне не поверили.

— А Венсан Бушар? Он сражается вместе с Жаном?

— Естественно. Тебе это неприятно?

— О нет, мне это смешно, Венсан Бушар такой забавный! Настоящий клоун.

— Ревнуешь?

В мгновенной вспышке передо мной проплывает канапе в Розе, мальчики, прижавшиеся друг к другу. Я, ревную? Нет-нет-нет: мне смешно. Я издаю смешок:

— Ну и где же эти вояки? Надо полагать, не в Англии?

— Они в Перигоре, — скупо роняет Ева.

Я остолбенела.

— В Перигоре? Война идет в Перигоре? Откуда ты все это знаешь? Жан извещал тебя, да?

Она буквально размазывает меня:

— Я слежу за всем, что происходит в мире!

— Ну, спасибо, — надменно роняет Горищёк.

Я еще пытаюсь смеяться:

— Странно все-таки, что он не прислал мне ни одной открытки. За подписью Джейн, как раньше. Хотя бы чтобы рассказать, как здорово партизанить с Венсаном Бушаром.

— Это испортило бы тебе удовольствие от оккупации, — сказала Хрум-Хрум.

Горищёк прямо сочится мелодраматической серьезностью:

— Он знал, как тяжело, как унизительно для нас, меня и его матери, жить в одном доме с врагом. Давая нам знать о себе, он давал нам надежду…