Ранняя пташка

Он достал из стола палку ловца бродячих собак и профессиональную фотовспышку, такую, в которую можно вставить импульсную лампу размером с мячик для настольного тенниса. Мы пересекли вестибюль и прошли в маленькую дверь, затем спустились по лестнице в недра Дормиториума. Когда мы достигли второго подземного уровня, стало заметно теплее, поскольку мы приблизились к Чугунку. Медные трубы теплообменника время от времени издавали булькающие звуки, по мере того как клапаны автоматически открывались и закрывались. Я обратил внимание на то, что железный поручень был теплый.

– А здесь, внизу, жарковато, – заметил я.

– Сюда идут морозы, – объяснил Ллойд, – и в преддверии этого регулирующие стержни выдвинуты.

– Готовитесь к неприятностям? – спросил я, указывая на фотовспышку и палку для ловли собак.

– «Сара Сиддонс» заполнена всего на шестьдесят процентов, – признался привратник, – поэтому я за определенную мзду беру постояльцев в подвал.

– В подвал?

– Речь идет о лунатиках из Дормиториумов в этой части города. Другие привратники собирают их и оставляют у меня до тех пор, пока не вмешаются Консулы или «Гибер-тех». Сейчас у меня их шесть. Насколько мне известно, все необычайно возбуждены. У «морфенокса» ведь тоже есть свои недостатки, правильно?

Он имел в виду то, что «скитаться» начинают только те, кто принимал препарат. В среднем из каждых трех тысяч тех, кто ощутит на своем лице Весеннее тепло, один станет лунатиком, однако все находили такое соотношение приемлемым.

– Я подкармливаю их, даю в день по репе и три батончика прессованных пшеничных хлопьев, поэтому – постучим по дереву – они еще не докатились до того, чтобы пожирать друг друга.

У меня и в мыслях не было, что я буду вынужден пройти сквозь строй лунатиков, потенциально склонных к каннибализму, о чем я и сказал Ллойду.

– Не беспокойтесь, – сказал тот, – от них сможет убежать даже ребенок. Просто убедитесь в том, что у вас в карманах нет шоколадки или бульонных кубиков. Этот запах они чувствуют за целую милю; он буквально сводит их с ума.

Мы остановились перед железной дверью с написанными мелом шестью именами, вместе с датами заключения в подвал. Выудив из кармана пиджака импульсную лампу, Ллойд вставил ее в фотовспышку.

– Я включаю ее вручную, – объяснил он. – Яркий свет на какое-то время лишит их последних крох рассудка, этого хватит, чтобы при необходимости удрать. – Ллойд постучал костяшками пальцев по последней фамилии на двери. – Берегись Эдди Танджирса. Здоровенный верзила, сильный как бык – я заманил его сюда всего неделю назад. Если вам интересно, разложил цепочку из фруктовых жевательных конфет. Конечно, это не так действенно, как пастила, но удобнее носить – и дешевле.

– Дельный совет. Спасибо. Как я его узнаю?

– О, вы его ни с кем не спутаете: он большой, он мертвый, он из тех, кого следует избегать. Удачи вам. Снегоход стоит слева, в пятидесяти ярдах от входа.

Прислушавшись за дверью, Ллойд оттянул подпружиненную щеколду замка, распахнул дверь и включил вспышку. Яркий свет, к счастью, не выхватил ни одного лунатика; из полумрака нам в лицо пахнуло теплым воздухом, в котором чувствовался запах разложения. Ллойд поспешно извлек использованную лампу и вставил вместо нее новую.

– Один или двое определенно скопытились, – пробормотал Ллойд, зажимая нос. – Наверное, я их недостаточно кормил.

Шагнув в подвал, я включил фонарик. В тусклом свете, проникающем через узкие окна под потолком, я разглядел общую планировку: пончик вокруг центральной шахты, прочные кирпичные своды, чтобы выдержать вес опирающегося на них здания. Сомкнутые ряды легковых машин, мотоциклов, грузовиков, телег и сельскохозяйственного оборудования, накрытых брезентом, окружающие шахту двумя кольцами. Я помедлил мгновение, а вот Ллойд – нет: я услышал, как хлопнула дверь, затем раздались его шаги, быстро удаляющиеся вверх по лестнице.

Снегоход я отыскал без труда, вот только ему не суждено было куда-либо поехать. Кто-то не закрыл баллон со сжатым воздухом, и весь воздух вышел – завести двигатель было нечем. Я постоял, размышляя, как быть, затем решил подняться наружу по пандусу и оглядеться по сторонам. Я бесшумно двинулся вдоль застывших машин. Не потому, что не хотел предупредить мертвоголовых о своем присутствии; просто я хотел первым их услышать. Преодолев приблизительно треть пути, когда вдалеке уже показался выход, я наткнулся на первого лунатика, от которого остались одни кости, чисто обглоданные.

– Один готов, осталось еще пять, – пробормотал я, двигаясь дальше.