Ранний ледостав

— Слышите, рыбка наша плескается в озере? Новый дом обживает. Хорошо, хорошо… Если и дальше так будет, дадим план! Только рыбу все же побыстрее взять нужно. Не дай бог, обратно в живуны уйдет! Пожалуй, надо сегодня еще один ставной невод наладить. Как вы думаете, ребятки, а?

Карап печально вздохнул, а Опунь кивнул головой:

— Нужно — значит, поставим.

— С двумя неводами мы вдвое больше возьмем. Тогда и домой вернемся скорее!

«И я раньше увижу Тутью, — подумал Опунь и тут же вскочил на ноги.

— Я готов, Ансем аки! Идемте!

— Ладно, ладно, не спешите. Отлежитесь немного. Поедем. Чайку попьем. Часа три еще будет светло. Успеем.

Бригадир уже позаботился об обеде: на берегу речки потрескивал костерок, а рядом с ним на траве лежал разделанный трехкилограммовый муксун.

Упрашивать никого не пришлось: аппетит у ребят был прямо-таки зверский — огромная рыбина исчезла в один момент.

Второй невод поставили быстро — сказывался уже, пусть небольшой, но все же опыт. Солнце еще не коснулось макушки величавого кедра, а у них уже стояла новая ловушка.

— Ура! — забив последний кол, крикнул Тикун. — Все!

— Пусть этот невод будет Караповым, — хитро подмигнув, сказал Ансем. — Посмотрим, каково у него рыбацкое счастье…

Такое неожиданное предложение бригадира повергло Опуня в уныние: вот тебе и на! Стараешься, стараешься, а все внимание лентяю Карапу! Даже невод ему Ансем решил «подарить»… Неспроста это, нет — неспроста…

Опунь помрачнел.

— А почему, Ансем аки, невод только Карапу? Мы же его все вместе ставили? — спросил тоже, видимо, недовольный такой щедростью бригадира Тикун.

— Обиделся? — засмеялся Ансем. — Не обижайся! Первый, вчерашний невод пусть будет твоим и Опуня. А сегодняшний не только Карапа, но и мой…

У Опуня немного отлегло от сердца. Однако не совсем: почему Ансем решил «поделить» невод именно с Карапом?

9

Когда взошло солнце, Опунь еле-еле заставил себя подняться с нар. Ломило спину, плечи, икры ног, пальцы на руках казались деревянными. Хорошо, что он проснулся первым и никто не видел, как он сползает на пол, кряхтя, словно столетний дед. «Ничего! — успокоил он сам себя. — После тяжелой работы такое бывает. Я знаю. Это пройдет. Вот разомнусь немного — и все будет в порядке».

Опунь вышел на крыльцо, плеснул в лицо холодной воды, Стало и в самом деле полегче. На нарах в избушке уже, постанывая, ворочались Карап и Тикун. Только старый Ансем поднялся легко, как ни в чем не бывало.

Пошли к запору.

Внезапно Опунь, шедший по тропе первым, вскрикнул:

— Ой! Здесь кто-то был! На песке следы!

Все поспешили на берег.

— Кой-кой! — покачал головой Ансем. — Плохи наши дела!

— А что такое, Ансем аки?

— Вор к нам наведывался. Росомаха! Надо скорее наш малосол посмотреть — цел или нет?

Опунь белкой вскарабкался по обрывчику, где они вчера запрятали свой рыбный запас.

— Вся трава разворочена! — объявил он сверху. — Росомаха тут пировала!

— Кой-кой, вот разбойница!

Ансем, Карап и Тикун поднялись к Опуню.

Вокруг хранилища всюду валялась обглоданная рыба. Часть малосола росомаха оттащила в сторону, к лесу, где попыталась зарыть, натаскав прошлогодних листьев и сучьев.

— Эх, капкана у нас с собой нет! — загоревал Ансем. — Насторожить бы на эту ворюгу. Ведь не успокоится, пока не прикончит всю рыбу. Я ее повадки знаю!

— А если петлю поставить? — спросил Тикун. — Петли же у нас есть.

— Есть, но на зайцев. А росомаха зверь сильный, сорвет петлю, как тоненький волосок.

— Чего же тогда делать?

— У меня ведь ружье! — стукнул себя кулаком в грудь Опунь. — Я ее подкараулю.

— Не так это просто, парень. Росомаха человека издалека чует. Ладно, соберите рыбу. Придумаем что-нибудь.

— Что здесь можно придумать? — пожал плечами Карап.

— Можно! — хитро прищурился Ансем, — А ну, тащите сюда свои походные сумки! А ты, Тикун, сучьев да сухой травы набери.

Порывшись в мешках, старик отобрал несколько ненужных тряпок. Из сучьев соорудил что-то вроде каркаса. Замаскировал его травой и тряпьем.

— Глядите-ка, человек получился! — воскликнул с удивлением Карап. — Только уж больно страшный.

— Настоящее чудище! — засмеялся Тикун.

— Не чудище, а чучело, — поправил его Ансем. — Сейчас мы его к нашей рыбе приставим. Думаю, росомаха больше сюда не сунется. Лишь так ее запугать и можно, ворюгу лесную!

Ребята засмеялись, только Опунь, отойдя в сторону, помалкивал. Сын опытного охотника, он в такие игрушки не верил. Какой прок от тряпичного страшилища? Росомаха зверь коварный, смелый. Она обязательно снова найдет путь к их запасам. Помочь может только ружье. Его, Опуня, двустволка, из которой так метко стрелял отец…

В ставных неводах рыбы и сегодня оказалось много.

Двенадцать раз пришлось перетаскивать тяжеленную колданку к озеру. К полудню первый ставник был вычерпан.

— Отдохнем! — распорядился бригадир. — Пообедаем здесь же, на берегу, чтобы не терять времени.

Ребята сварили жирную нельму, до отвала наелись ароматной ухи. Потом, немного поспав, принялись выбирать второй невод.