Рапсодия

— Четыре, — следует её ответ. — Я не могу шевельнуть ни руками, ни ногами. Сперва, он лишает нас этого. Не хочет, чтобы возникали трудности.

— Через этот поцелуй? — спрашиваю я удивлённо. В конце концов, это был единственный раз, когда Карнон использовал магию. — Таков способ нас обездвижить? — Я начинаю шевелить пальцами рук и ног, пока говорю, убеждаясь, что с подвижностью у меня всё в порядке.

— Помимо всего прочего… — произносит она мрачно.

По спине побежали мурашки.

— Что это значит? — интересуюсь я.

Она пару мгновений молчит.

— Только не говори, что не чувствовала это… болезненное ощущение, проникающее в кости, как к себе домой.

Почувствовала, когда проснулась, но после того, как прочистила кишки, это ощущение исчезло. Сейчас же я просто чувствую слабость. Неимоверную.

— И затем, конечно же, все мы беременеем, — добавляет она. — Ты знаешь об этом?

— Знаю. Извини, что испортила момент неожиданности, — отвечаю я. — Но всё ещё не теряю надежды, что это происходит по типу непорочного зачатия, — дополняю, уже без шуток.

— Непорочное зачатие? — с нотками веселья повторяет Итериэль. — Это было бы великолепно. Заключённые, по мановению волшебной палочки, залетают. — Она смеётся над собой. — Ты мне нравишься, человек.

— Я — сирена. — Не понимаю, к чему это пояснение. Возможно, так я не кажусь беспомощной среди всех этих воительниц.

— Сирена? — Она присвистывает. — А я-то думала, что Карнон не тронет тебя из-за того, что ты человек и всё такое. Без обид, — добавляет она. — В своё время я много человеческих женщин повидала, но эта привилегия лишь для особых фейри.

Я вспоминаю слова Карнона.

— Наслышана.

Мы ненадолго затихаем, вероятно, размышляя каждая о своей судьбе.

— Из какого ты царства? — наконец, спрашиваю я.

— Дня. — Она вздыхает. — Королевский гвардеец, ставший узником. Какая ирония.

Нет, не ирония, боль. Её история, понимание её и моей судеб.

— Так скажи, — продолжает она, — как человек попал в такую адскую дыру вместе с нами?

— Мне просто ужасно не повезло, — уклончиво отвечаю я и морщусь, прикрыв лицо руками.

Я слышу её грубоватый смех.　

— Видимо, тут это очень заразное явление.

На моем лице появляется ещё одна небольшая улыбка. Кто же знал, что я быстро подружусь с воительницей, будучи заключённой?

Я рассеяно наблюдаю, как охранники патрулируют ряды камер. У большинства очевидные черты животных: усы, хвосты или копыта. Но есть и без очевидных признаков. Могут ли они быть фейри другого царства? Или даже людьми? Сердце начинает быстрее стучать от подобной возможности.

— Эй, Итериэль, можешь сделать мне одолжение? — спрашиваю я, изучая повара в форме, который развозит по камерам тележку с похлёбкой. Отсюда он выглядит, как человек, но сложно сказать точно.

— Чего хочешь, сирена?

Я посмотрела на человека в форме, который двигался вдоль камер.

— Можно ли на взгляд отличить человека от фейри?

— Почти всегда, — отвечает она. — А что?

Я не могу сдержать, нарастающую внутри, волну восхищения.

— Ты видела тут людей?

— Хм-м, сложно сказать. Я намеренно не выискивала их.

Я продолжаю пялиться на повара. Хоть убей, но невозможно сказать прямо, кто он.

— А если увидишь, — растерянно протягиваю я, — дашь мне знать?

Если я смогу подчинить человека своей воле… то возможности будут бесконечными. Я хочу испытать силы прямо сейчас, но здоровая доза страха тормозит. Боюсь, что если я попробую зачаровать одного из парней, и ничего не выйдет, охранники не дадут попробовать ещё раз.

— Я не так много могу увидеть, но да, скажу. — Немного помолчав, она интересуется: — Насчёт того, что может голос сирены, правда?

Я мрачно улыбаюсь.

— Да.

— Твоя идея, возможно, сведёт тебя в могилу.

— Ты можешь предложить альтернативу? — с грубым смехом говорю я.

И слышу хриплый смех Итериэль.

— Я была права. Глупая и смелая.

Мы обе замолкаем, когда несколько охранников приближаются к камере напротив. Один из них несёт два здоровых шеста на плече. У дальней стены камеры, на койке, лежит рыжеволосая женщина-фейри. Дверь камеры со скрежетом открывается. Охранники по очереди заходят, а тот, кто нёс шесты, раскладывает их. И тогда я понимаю, что таращусь не на шесты, как таковые, а на грязные носилки. Между этих шестов натянут, весь в пятнах, лоскут ткани.

Тюремщики берут женщину и опускают на эти грязные носилки, одновременно поднимают её и выносят. Я наблюдаю за ними, пока они не исчезают из вида

— Они уносят безжизненных, — говорит Итериэль, явно смотря туда же, куда и я.

Они парализовывают женщин.

— Останешься здесь подольше, — продолжает она, — и эта же участь ждёт тебя.

Я хмурюсь, хоть она и не видит этого. Все эти спящие женщины в королевстве Деса, парализованные бедняги… это не может быть совпадение.

А значит…

Думаю, я знаю, кто Похититель душ.

Карнон.

В этот раз, когда меня приводят в комнату Карнона, я уже знаю, чего ожидать. Злость в воздухе, молчание уходящих охранников, приближение Карнона. Мне вновь закрыли глаза повязкой, а руки и ноги сковали кандалами по прихоти чудовищного короля фейри. Однако когда он начинает говорить, в его голосе чувствуются какие-то изменения.